– Именно так, – резко ответил Олег, вставая из-за стола.
– Тогда почему ты все еще жив, а не покоишься рядом с сыном на кладбище?
Он буквально задохнулся от этих ее слов. И разозлился. Юля видела злость в его карих глазах.
– Потому что для того, чтобы залезть в петлю, нужны стальные яйца. А как мы уже знаем, у меня их нет.
– Это ты так решил! – крикнула вслед уходящему мужчине Юля. – Лично я верю, что с яйцами у тебя… эээ… все в порядке. – Да, это прозвучало несколько двусмысленно. Именно поэтому Юлька запнулась на половине предложения, а потом и вовсе закусила губу. Будто бы это и не она вовсе ляпнула эту чушь. Олег замер уже в дверном проеме, оглянулся недоверчиво. Словно и он не мог поверить, что Юля такое сморозила. А потом они рассмеялась. Громко и весело. Вместе, разгоняя смехом скопившееся в кухне напряжение.
– Возвращайся к столу, пока совсем не остыло, – отсмеявшись пробормотала девушка. Почему-то снова стало неловко. Олег неуверенно пожал плечами, но к столу все же вернулся.
– А ты почему не ешь? – спросил, разделяя вилкой омлет на кусочки.
– Не хочется как-то после кладбища. Мне и спустя пятнадцать лет такие походы нелегко даются, что уж говорить о тебе…
– А что случилось с твоим отцом? – спросил Олег, чтобы не думать о своем.
– Его убили.
– Димку тоже убили. Димка – это мой сын.
– Я знаю, Олег. О вашей истории трубили все более-менее значимые СМИ.
– Да… Благодаря Вере.
Они снова замолчали, думая каждый о своем. Зашумел чайник, Юля встала со своего места.
– Будешь еще чай?
– Давай. Слушай, а что у тебя с руками?
Порхающие в процессе приготовления чая Юлькины руки на секунду замерли, а потом как-то нервно возобновили свою работу.
– Это из-за работы.
– А ты, что, работаешь? Я думал, что ты студентка.
– Нет. Не студентка. Я работаю… Автомехаником. – Юля опустила на стол две чашки чая и снова села, устремив взгляд в окно. Дождь наконец-то закончился, и тонкие солнечные лучи, пробивающиеся сквозь тучи, окрасили серое затянутое небо золотом. Было красиво.
– Серьезно?
– Угу. А что здесь такого? – невольно напряглась Юлька.
– Да, ничего, кроме того, что такое мало где увидишь.
– Приходи в мою СТО, посмотришь, – пробурчала девушка.
– Ну, уж нет. Я только в фирменном автосервисе обслуживаюсь.
– Так я и думала, – без обид пожала плечами девушка.
– И что? Тебе нравится то, чем ты занимаешься?
– Если бы не нравилось, зачем бы я это делала?
– А ты думаешь, многие ходят на работу с радостью? Как правило – это единственный способ не сдохнуть с голоду. Об удовольствии речь не идет.
– А тебе-то откуда знать? Ты парень небедный, и, наверное, можешь позволить себе заниматься тем, что нравится.
– Уж не думаешь ли ты, что мне моя «небедность» на голову упала? – Олег не понимал, как они договорились до такого. Тем более – с совершенно посторонним человеком. Впрочем, если им, наконец, удалось отойти от темы кладбища, то разве не все ли равно, о чем они говорят теперь?
– Не знаю. А что? Не упала?
– Нет. Это вообще заблуждение – думать, что деньги кому-то достаются просто так. Беда большинства в том, что, когда они хотят что-то купить – экономят, а не зарабатывают. Понимаешь?
– А ты зарабатывал?
– Зарабатывал. У меня было, ради кого стараться. Я ведь тоже начинал автослесарем.
Юлька недоверчиво скользнула взглядом по мужским холеным рукам с идеальным маникюром и снова уставилась в окно. Поверить, что эти руки держали что-то, тяжелее ложки, было сложно.
– А сейчас чем занимаешься?
– А сейчас у меня свой дилерский центр.
– Порше? – съязвила Юлька.
– Нет. Порше – это… Это другое.
Признаваться в том, что он просто не мог больше ездить на своем старом джипе, не хотелось. Иначе бы снова пришлось вспоминать… Вспоминать, как Димка любил его машину, как он учил сына вождению на закрытом полигоне. Как радовался его успехам… Он так и не смог сесть за руль своего cherokee после гибели сына. А потом, уже после того, как ушел от Веры, и к нему прибилась какая-то смазливая фифа, он от нечего делать купил Порше. Вроде, тогда дамочка намекнула, что это было бы мега-круто. А ему в принципе было по фигу, на чем ездить. И деньги были в избытке.