Сейчас было не лучшее время для отпуска, но у Чака не было выбора. Сейчас он нужен жене, ему нужно вернуть ее. От этого зависело будущее их семьи.

Чак почувствовал на себе взгляд жены и поднял глаза.

Шана закрыла книгу, потянулась за кружкой и сделала глоток.

– Что происходит?

– Почему ты спрашиваешь? – Чак смотрел прямо на нее.

Шана поставила кружку на столик, подтянула колени к груди и обхватила их руками.

– Ты выглядишь обеспокоенным. Я знаю, тебе, должно быть, еще более неловко, чем мне.

Чак покачал головой.

– Что заставляет тебя так говорить? Ведь это ты потеряла пять лет своей жизни.

– Не представляю, если бы мой супруг не помнил меня. Я знаю, что это больно, и мне очень жаль.

Шана крепче обхватила колени, не сводя с него глаз. Связь, установившаяся между ними, крепла и становилась сильнее, как пламя, ярко вспыхнувшее в камине.

– Не стоит беспокоиться об этом. Все, что тебе нужно, – отдых и спокойствие.

– Тогда почему ты так взволнован? Не нужно быть частным детективом, чтобы понять, как сильно ты напряжен.

Чак откинулся на спинку кресла.

– Трудности на работе. Мы некоторое время боролись с утечкой данных, – сказал он, решив поделиться с женой.

– В компании завелся крот?

Шана встала с дивана, пересекла кабинет, подошла к камину и взяла с мраморной полки фотографию в тяжелой хрустальной рамке. На ней они были запечатлены вдвоем во время путешествия на снегоходах от Анкориджа до полярного круга. Этой поездкой Чак пытался подбодрить ее после неудачной попытки ЭКО.