– Нам далеко ехать? – Негромко спросила его девушка, когда он занял водительское место.

– Не особо, – ответил он, – минут пятнадцать-двадцать. Если тебя затошнит, или станет плохо, сразу говори мне.

– Хорошо, – пообещала ему Настя.

До медицинского центра они добрались без особых трудностей. Настя всю дорогу молчала, но обеспокоенно поглядывающий на нее в зеркало заднего вида Олег видел, что девушка сносно переносила поездку. По крайней мере, ее бледное личико не приобрело зеленый оттенок, который указывал бы на то, что Настю укачивало.

Припарковавшись, Олег повел Настю в высокое здание бизнес-центра, в котором нужный им частный медицинский центр занимал два этажа. Поднявшись на лифте на девятый этаж, они подошли к стойке ресепшен, за которой их встретила улыбчивая вежливая молодая женщина. Настя и глазом не успела моргнуть, как оказалась у нужного кабинета, к которому ее проводила администратор.

– Войдите, – раздалось из-за двери приглашение после ее робкого стука.

Сделав поглубже вдох, будто она собирается нырнуть под воду, Настя открыла дверь и вошла в кабинет. Олег, разумеется, остался ждать ее снаружи, устроившись на удобном диванчике в коридоре. Как бы он внимательно не прислушивался к тому, что происходит в кабинете, но, увы, отличная шумоизоляция надежно охраняла врачебную тайну от чужих ушей. За те сорок минут, которые Настя провела у доктора, Олег весь извелся. Если с Настей все в порядке, то почему так долго? Если она не в порядке, то что с ней? К сожалению, ему оставалось только гадать о том, что именно происходило по ту сторону закрытой двери, то и дело буравя ее взглядом.

Но вот дверь снова распахнулась, и Настя вышла из кабинета в сопровождении Мануила Савельевича, что-то по-отечески вещавшего напоследок своей пациентке. Олег же внимательно осмотрел девушку с головы до ног, анализируя ее состояние. Она внимательно и вполне благожелательно внимала словам врача, периодически кивая головой, но он заметил, что глаза ее немного покраснели, а в руках она комкала бумажный платок. Было совершено очевидно, что во время приема девушка плакала. Он понял, что не успокоится, пока не выяснит причину ее слез, хотя по опыту последних дней мог сказать, что иногда для этого требовалась сущая малость.

– Юленька! – Позвал в этот момент Мануил Савельевич администратора, которая их встречала на входе. – Проводи, пожалуйста, Настю, – попросил он, передавая подошедшей сотруднице несколько выписанных им направлений. – Это не займет много времени, – пообещал он Насте, – зато и мне, и вам будет спокойнее.

После того, как администратор увела Настю, с круглого лица врача быстро улетучилась доброжелательное выражение, и оно мгновенно посерьезнело.

– Олег, зайди ко мне, – сдержано пригласил в свой кабинет Мануил Савельевич, который, зная его практически с рождения, называл обычно «Олежей» и «мальчиком».

Олегу несколько раз доводилась бывать в этом кабинете, когда он привозил сюда своего отца на прием. Мануил Савельевич до последнего боролся за жизнь своего друга, оттягивая неизбежное, но возраст и утраченный после смерти любимой супруги интерес к жизни свели все его усилия на нет. Сейчас же, опуская свое большое грузное тело в темно-коричневое кожаное кресло, Мануил Савельевич, хмуря брови, смотрел на единственного сына своего покойного друга и впервые за долгое время не знал, что сказать. Он принялся перебирать лежащие на его столе бумаги, чтобы потянуть время и собраться с мыслями.

– Что с Настей? – Нетерпеливо прервал вопросом затянувшуюся паузу Олег.

– А это лучше ты мне скажи, – медленно протянул пожилой доктор, бросая на него проницательный взгляд из-под маленьких черных очков. – Я могу лишь диагностировать ее полное моральное и физическое истощение, но, думаю, тебе это и без меня прекрасно известно. Я надеялся, что ты меня просветишь, почему при упоминании твоего имени девочка испуганно хлопает глазами и замыкается в себе, а от простого вопроса про родных вдруг начинает плакать, м?