– Не говори о моей матери в присутствии своей шлюхи, - цежу сквозь зубы.

- Моей ноги и так здесь может не быть, – срываюсь вниз по лестнице и выбегаю на улицу. В глазах слезы – все расплывается. Мне больно. Так больно, что дышать нечем. Набираю сообщение Агшиму.

«Сегодня в клубе, через час. С тебя выпивка, я на мели».

***

– Самира, детка, давай заканчивай, – Агшим снова портит мне веселье.

Я не хочу его слушать. Я хочу танцевать. Я хочу забыть о своем отце, об Аише. Я хочу просто отключиться.

– Ты же утром просил прощения, а сейчас делаешь то же самое, – проговорила, сердито глядя на него.

 Он снова хмурился,  а мне было кайфово.

– К черту тебя, я сама могу веселиться, – оттолкнув приятеля, я пробилась поближе к бару. На стойке отплясывали девчонки.

– Эй, красотка, – я чувствую на себе мужские руки. Они нагло скользят по моему животу, вниз к бедрам. У него приятный парфюм, но трогать себя я не даю никому.

– Станцуй для меня, – раздается над ухом его шепот. 

– Подотри слюни, – рычу сквозь зубы, скидывая его руки.

Запрыгиваю на стойку. Девчонки теснятся, а я начинаю танцевать. Одно простое правило: Смотреть – да, трогать – нет. Не могу никому даться, даже другу. Моя кожа, мое тело – это запрещенный для них предмет. Это только мое и ничье больше. Я люблю так. Ходить по грани, испытывать свои пределы. Играть с опасностью, но не даваться в ее руки. Это помогает мне. Чувствовать себя живой, чувствовать себя яркой личностью, а не сломанной вещью.

Толпа звереет. Лес рук, крики, улюлюканья. Мальчики разгорячились донельзя. Прикрываю глаза, кайфуя от того, что сейчас происходит.  Я танцую так, словно никого нет рядом. Словно я – прежняя. Счастливая, красивая  и желанная Самира со светлым будущим и яркими мечтами. Я не хочу наступления утра, мне хорошо сейчас. Когда ночь скрывает все уродливое и грязное, что есть во мне. Когда алкоголь помогает отключиться и не думать, хотя бы на время.

Вдруг чувствую на себе чей-то взгляд. Омерзительно липкий. Мне всегда было плевать на то, как они смотрят, но этот заставляет ежиться. Мужчина стоит напротив у парапета. Не знаю, что именно в нем мне кажется опасным. Но я боюсь его, от одного только вида его черных глаз в дрожь пробирает.

- Сами, пошли, - меня тянет за руку Агшим. И впервые я слушаюсь друга. Не знаю почему, мое тело так реагирует на этого незнакомца, но я его жутко боюсь. В ступор впадаю.

Как только мы выходим из здания куба, меня начинает трясти, к горлу подкатывает тошнота. Это состояние предвещает скорую истерику, и мне нужно в тишину, в безопасное место.

Агшим вызывает такси, а я пытаюсь прийти в себя, пытаюсь разобраться в мыслях. Почему я так реагирую? Почему мне кажется, что он похож на него… на самое главное чудовище в моей жизни…

- Самира, такси, - голос друга вырывает из мыслей.

Я срываюсь к дороге, но вдруг вспоминаю, что моя сумочка осталась у барной стойки. А там все мои деньги  и телефон.

- Черт, я за вещами схожу.

Агшим хмурится.

- Стой тут, я сам схожу. А то бед натворишь еще.

Друг исчезает внутри здания, а я решаю подождать его в такси. Подхожу к экипажу, и уже тянусь к ручке дверцы, как вдруг чувствую чью-то крепкую хватку на плече. И это прикосновение вводит меня в панику. В одну секунду лишает воли, сил на сопротивление, лишает возможности нормально дышать.

Оборачиваюсь, впиваясь испуганным взглядом в те самые страшные глаза.

- Не спеши, красотка. У меня на тебя другие планы…

4. Глава 3

- Выпусти меня! Не трогай! – я кричала, пытаясь отбиться, пока он вытаскивал меня из салона своего авто в каком-то темном и жутком месте.