Дальнейшие разговоры касались обстановки комнат, новой мебели, фортепиано, которое должны были привезти в дом через неделю, а также чердака, оставшегося в первый день неисследованным. Гадалов иногда спасался на нем от жары, поэтому не исключено, что там остались какие-то его личные вещи. Затем перешли к планам на ближайшие дни: необходимо было познакомиться с этим удивительным городом. Александра собиралась обследовать его до самого последнего закоулка: отец говорил ей, что Ялуторовск – шкатулка со множеством секретов, а она, к сожалению, при жизни Петра Васильевича не приложила усилий узнать его получше, ограничившись лишь хаотичными прогулками по центру.

Чердак не обманул ожиданий – сестры нашли на нем немало интересных вещей: Магдалина, например, обнаружила отличную жердь, из которой впоследствии с помощью садовника смастерила балетный станок. Александре достались коробка восхитительных миндальных отрубей для купания, пригоршня старинных монгольских украшений и небольшая книжица с непонятной надписью «Паспорт желтой незабудки».

Ревизию провели рано утром, когда госпожа Патронесса еще спала, горничная хлопала на заднем дворе коврики, кухарка изобретала завтрак, а Павлина валялась в постели с книжкой и коробкой зефира, не подозревая, чем заняты сестры. Находки подняли им настроение, особенно визитка, на которой значилось: «И. Д. Погорелов. Прямые поставки райских груш и яблок для вашего стола».

За обедом, не без иронии обозрев все эти скромные трофеи, Марья Клементьевна невзначай осведомилась у Александры, не знает ли она, кто приезжает в Ялуторовск в середине следующей недели.

– Неужели Лотар? – несмело спросила та, машинально вертя меж пальцев серебряную кофейную ложечку.

– Именно, – подтвердила тетка и добавила: – У тебя найдется платье повеселее?..

Лотар Бергман был женихом Александры. Его отец держал в К. крупную контору, торгующую мехами, и являлся весьма преуспевающим дельцом. Магазин немецкого семейства был своего рода форпостом меховой моды, оплотом богатых щеголих. В него специально приезжали даже из Е-йска, потому что там невозможно было приобрести такую же «интересную» и роскошную шубу, как у Бергмана. Занимался он и экспортом пушного товара, работал, что называется, на износ, и нажил изрядный капиталец, позволивший содержать великолепный дом и целый букет не самых порядочных женщин, пока его жена почти безвылазно пропадала за границей.

Дом Бергманов в К. стоял неподалеку от гадаловского, и между семьями издавна водилось тесное знакомство. У чадолюбивых немцев было много сыновей, среди которых Лотар выделялся замкнутостью характера и непрактичностью – как раз под стать Александре. Отец считал его несколько бестолковым, но, услышав, что он хочет жениться на дочери Петра Васильевича, безоговорочно эту мысль одобрил.

Со своей стороны Гадалов поставил непременное условие: до замужества его дочь должна была хотя бы два года проучиться в гимназии в Ялуторовске. Это обстоятельство вызвало у всех легкое недоумение, особенно у Бергманов, но спорить никто не осмелился.

После смерти отца Александра не стала нарушать данное ему слово и отправилась в Ялуторовск.

До учебы оставалось чуть больше месяца, и поэтому Лотар был приглашен провести со своими будущими родственниками остаток лета. Точная дата приезда, правда, не оговаривалась, потому что отец просил помочь ему в торговых делах.

Получив сообщение, что он прибудет в ближайшую среду утром, Марья Клементьевна тут же распорядилась убрать из восточного флигеля старую развалившуюся мебель, нашпиговать его ковриками, подушками, коврами и бальзаминами, и велела кухарке включить в меню рыбу под лимонным соусом, столь любимую Лотаром.