Над головой твари, слегка касающейся луча, освещающего источник, вилась чуть заметная струйка дыма, которую Макс даже не заметил. От очередного приступа боли он, резко дёрнул рукой и запустил падальщика в полёт, над источником силы. Чем ближе к его центру подлетала тварь, тем сильнее начинало дымиться его тело, а в следующий миг тело падальщика превратилось в прах и осыпалось на землю. Всё произошло настолько быстро, что монстр даже не успел подать и звука.

Несмотря на отсутствие глаз, остальные падальщики почувствовали гибель своего соплеменника и, одновременно бросились на Максима, и переступая границу источника, впиваясь ему в ноги и руки, старались вытянуть его наружу. Не успевая отбиваться от такой атаки, он начал отступать вглубь источника, а твари, висящие на нём, начали дымиться и осыпаться на землю, оставляя после себя лишь небольшие кучки пепла.

Раздавшийся с неба вопль, остановил эту атаку и падальщики бросились врассыпную, стараясь поскорее спрятаться за пределами источника. Как только из виду скрылся последний из них, вопль прекратился, и наступила тишина.

Осмотрев себя, Макс заметил, что он вернулся к обличию человека и стоит абсолютно голый посреди бескрайнего плато, а раны на теле, с огромной скоростью затягиваются прямо на глазах, не оставляя на коже ни единого следа.

– Может, в обличие человека меня выпустит, – прошептал он и, сделав шаг, спокойно переступил границу источника, растворившись в воздухе также, как ранее это сделал Одун.

– Вы во что опять вляпались? – практически кричал Дохсун. – Связались с каким-то ойууном, на людей нападали. Вы хоть знаете, что за вами следует охотник, и ещё кто-то более могущественный… Кому вы умудрились перейти дорогу? – вожак обвёл взглядом стоящих перед ним бывших членов стаи, изгнанных им за нарушение порядков, – А теперь вернулись и просите, чтобы я вас простил и принял обратно? Нет, не будет этого, если я вас изгнал – значит, назад пути нет, даже не надейтесь на моё снисхождение… За свои преступления отвечайте сами, не прячась за нашими спинами.

– А тебе не кажется, что ты уже слишком стар, чтобы возглавлять стаю? – приходя в ярость, закричал Бечёк. – Достаточно того, чтобы хоть кто-нибудь бросил тебе вызов и победил тебя в поединке, а после этого нам откроется дверь в семью.

– Ты, что ли, хочешь бросить мне вызов? – засмеялся старик. – Хоть ты уже не член стаи, но если хочешь занять моё место, я сделаю для тебя исключение и приму твой вызов.

– Нет. – робко ответил Бечёк и, обводя взглядом всех присутствующих, продолжил. – Но в стае полно молодых и сильных волков, думаю, что среди них найдутся желающие занять твоё место и перестав бояться последствий, наконец-то заявить о себе человечеству…

– Да ты ещё и трус, хочешь чего-то добиться чужими руками? – продолжал смеяться Дохсун и, вставая, с кресла продолжил. – Ну, ладно, пусть будет, по-твоему, спросим у стаи… – вожак встал с кресла и громко произнёс: – Есть желающие бросить мне вызов? – он обвёл взглядом каждого члена семьи, вглядываясь в их глаза. – Нет? А может, есть желающие бросить вызов нашему бывшему брату?

Толпа одобрительно загудела, но быстро затихла, после того как Дохсун поднял руку.

– Неужели ты думаешь, что я буду оставаться вожаком, если почувствую, что у меня не хватает сил на это? – произнёс он, вновь садясь в своё кресло. – Как ты сам видел, в стае много желающих вступить в схватку с тобой, если хочешь, можешь принять вызов любого желающего. Возможно, этим ты сможешь добиться этим моего признания.

– Нет. – сказал Бечёк, сделав шаг назад.