Сегодня снова полный аншлаг, впрочем, как и всегда. Когда-то единственными посетителями здесь были пьяницы и неверные мужья. Теперь все изменилось. Посредственный бар с дешевой выпивкой превратился в элитное заведение, в котором часто можно было увидеть самых известных жителей города. В дальнем углу можно заметить сына мэра, снова транжирит отцовские деньги в кабаре и клубах. Почти в центре зала расположился племянник шерифа, ходили слухи, что дядя покрывает все грязные делишки родственника. Ну а чуть правее у барной стойки – Джонатан Бекер в компании стакана виски. Его жене принадлежит большая часть ювелирных магазинов города. Тебя я и искала.

После окончания выступления выхожу в зал, надо немного развеяться и поприветствовать гостей. Ночи, наполненные хлопаньем ладоней и азартом, стирают границы между наслаждением и отчаянием. Я шутливо разговариваю вызывающими комплиментами, но их восхищение быстро сменяется предательством: так легко стать лишь очередной забавой в их жизни. Улыбка – это костюм, в который я наряжаюсь. Прохожу мимо столиков, улыбаюсь посетителям, с некоторыми обмениваюсь любезностями. Как же раздражает – притворяться учтивой. Но сейчас надо продолжать играть. Подхожу к Джонатану и улыбаюсь самой обворожительной улыбкой, которую только имею в своем арсенале. Отработана до совершенства и проверена множество раз. Перед ней никто не может устоять или заметить в ней хоть каплю фальши.

– Вы снова здесь, мистер Бекер.

– Я не мог пропустить ваше выступление.

– Вы становитесь постоянным гостем в нашем заведении. Что же заставляет вас возвращаться?

Делаю вид, что поправляю браслет и аккуратно откупориваю флакон.

– Ваш невероятный голос. Никак не могу забыть ваше выступление. Прихожу сюда в надежде увидеть вас. Вы завораживаете, дорогая.

– Что по-настоящему завораживает, так это ваш перстень. Не зря говорят, что ваши ювелирные изделия одни из лучших в городе.

Тянусь над стаканом Джонатана к его руке. Одно мимолетное движение запястья и прозрачная жидкость смешалась с виски. Никто ничего не заметил, уж точно не мой собеседник, сидящий напротив. Мистер Бекер слегка зарделся и растерялся, хотя мое касание было совсем мимолетным. Кривая улыбка – наверное, это была улыбка, хотя больше походило на звериный оскал – появилась на лице мужчины, и он одним большим глотком осушил стакан. Игра началась.

С каждой секундой я чувствовала, как напряжение нарастает, как будто невидимые нити связывали нас. Словно охотник, он обдумывал, как далеко ему позволят зайти в этой игре. Я же оставалась невеждой – только с виду, он не должен догадаться, что с самого начала роль жертвы принадлежала не мне.

– Давно не было таких одаренных девушек. Могу предложить вам кое-что интересное, – произнес он, наклоняясь ближе.

Его дыхание источало запах выпитого виски и едкость сигаретного дыма, и я почувствовала, как поднимается волна тревоги. Хотела бы отстраниться, но этот тёмный интерес в его глазах держал меня. Поняла: сейчас важно не потерять лицо и продолжать отыгрывать роль.

– Интересное предложение – это всегда заманчиво, но у меня есть свои обязательства, – мягко ответила я.

Я ждала момента, когда его бдительность ослабеет, но завеса фальши была слишком тонка, чтобы ее заметить.

– Я же вижу – вы желаете большего, чем просто выступать на этой сцене, – сказал он с наглой ухмылкой.

Наша игра была полна искушений. Я знала, что он опасен, но в то же время этот интерес стал моим щитом. Нужно было перевести разговор в нужное русло.

– Иногда, мистер Бекер, все, что нам нужно – это игра слов, – произнесла я мимолетно, но уверенно. – Неужели вам не нравится находить изящество не только в женщинах, но и в ваших предметах искусства?