А где-то там, моя Москва,
Я ж далеко, я – на орбите.
Я меньше точки, но во мне
Всё, что в пути я заприметил,
Всё то, чем двадцать первый век
Своё рождение отметил.

Вот как отзывается поэт об одной из таких встреч: «Выступил… Не мог сдержать слез в этот раз. Я был так нужен людям, их сердцам. Бог дал мне талант, и я его дарил без меры. В эти минуты меня нет, только любовь – много любви – очень много! Удовлетворение небывалое. Это настоящее мужское Счастье – дарить свое призвание». Т. Травнiкъ не перестает восхищаться «нетленным» и «бессрочным» «простым золотом души» русского человека из глубинки:

Чем дальше верные дороги
Вели меня от городов,
Тем больше, веришь, не тревоги
Меня встречали, а – любовь.
Как будто каждый глухоманин
Не зная ничего другого,
С рождения владел и правил
Богатством Царствия иного
Что страх не унесёт полночный,
И ржа не съест, и не скрошит
Оно нетленно и бессрочно —
Простое золото души

Скромность и простота – вот мерило красоты, которым владеет от рождения каждый русский человек: «Нет на земле другой души, где б так раскрылась красота от скромности и простоты, чем русская душа». Россия всегда была и остаётся многонациональным государством и славилась она, прежде всего, миром и дружбой между народами, населяющими её. Испокон века, независимо от национальности и вероисповедания, любой человек, проживающий на территории России, выезжая за её пределы, ощущал это единение. В этом сила этой части суши, этой прекрасной страны. Травнiкъ, как поэт-философ это чувствует и говорит об этом в своем творчестве.

Тесное общение с разными людьми расширяет и обогащает словарный запас поэта, наполняя стихи живым разговорным словом. В своих произведениях поэт широко использует русские диалекты, «слова-словечки», все многообразие народной речи, отражая обычаи и местный диалект разных краёв необъятной России. Например, в стихотворении «Елшонка» поэт, описывая уклад деревенской семьи, очень органично использует «крайный» диалект, буквально пересыпая народными разговорными словечками, всё стихотворение:

Как-то гостил я в Саратовской летом.
Старый был, бывший купеческий, дом.
Детки на лавке кучнёй за обедом.
Аж, пять семей насчитал за столом
Помню хозяйка, Матрёна Иванна
Стянет чугун из печи, да на стол.
Поочерёдно своей деревянной
Каждый чугунит. Таков уговор
Гости, спервой, дадяды вековые,
Ну, апосля – мужики, чейный дом.
Девки, да бабы, да бабки сядые,
И ребятня, шо осталось – потом
Ели неспешно и слушали молча,
Дядьки Стяпан-ов рыбацкий рассказ,
Как он тянул из реки, шо есть мочи,
На полпуда зацепив, судака

Любовь к тайне является одним из пяти столпов любви, которой служит поэт своим творчеством. Лето 2008 года, как и всякое лето Травнiка, стало особым временем. Рожденный летом, он, как будто вспоминая об этом каждый раз, собирается в дорогу для нового своего рождения в творчестве и опыте. Кто близко знает поэта, тому хорошо известно, что с весны до поздней осени поэт не бывает в Москве, поэт путешествует. И вот опять странствия, опять уединенный путь с посохом и котомкой. Именно так, налегке, поэт и путешествует: поездом, на перекладных, но чаще пешком, что называется по старинке, как это делали всегда странники-калики на Руси. Было и другое лето, когда поэт путешествовал по реликтовым, таинственным местам России и первым пунктом в маршруте путешественника был… «космическое чудо – великий город древний Аркаим» – одно из самых загадочных мест планеты, находится на южном Урале. Уже не одно десятилетие историки, археологи и уфологи ломают головы над тайнами этих мест. Что за народ населял Аркаим более сорока веков назад? Каким образом представителям столь древней цивилизации удалось шагнуть к недоступным и сегодня вершинам научно-технического прогресса? Раскопки древнего города показали: жители города были представителями одной из древнейших индоевропейских цивилизаций – той ее ветви, которую называют арийской культурой. Аркаим оказался не только городом, но и храмом, и астрономической обсерваторией. Вот как описывает свою встречу с древним Аркаимом сам поэт в своем письме: «…я достиг древнего Аркаима, города неолита. Познакомился с археологами. Представляешь, я в Аркаиме! В степи, в древней обсерватории все видится, как сотни веков тому назад. Волосы шевелятся на голове от ощущения вневременности и глубины»! Сильные чувства переполняют поэта и выливаются в строки неподдельного искреннего восторга: