Из-за того, что погоня за поэзией уводила полицию в столь разных направлениях, складывается ощущение, что следствие свелось к серии арестов, которые могли бы продолжаться бесконечно, так и не дойдя до самого автора. Куда ни глянь, повсюду оказывался кто-то читающий или поющий едкую сатиру на двор и короля. Это безобразие распространялось среди молодых интеллектуалов внутри духовенства и особенно прочно укоренилось в оплотах традиционной интлеллектуальной строгости, таких как коллежи или юридические конторы, где дети буржуа заканчивали свое обучение и профессиональную практику. Неужели полиция почувствовала гнильцу в самом сердце Старого режима? Возможно – но стоило ли к этому относиться как к мятежу? В досье упоминается множество беззаботных аббатов, юристов и студентов, желающих показать свое остроумие и с удовольствием передающих политические слухи в стихотворной форме. Это была опасная игра, куда более опасная, чем им казалось, но вряд ли она угрожала Французскому государству. Почему же полиция отреагировала так сурово?

Конец ознакомительного фрагмента.