Александр Петрович, нежно поглаживая бока новорожденной, несколько раз перевернул её, покачал, взвешивая на руке, и начал расстегивать замочки, кнопочки и молнии. Барсетка была в восторге! Она всячески демонстрировала свои достоинства, показывала самые потайные места и ждала похвалы. Она действительно была хороша! Мягкая, но упругая, необычной фактуры и расцветки, нестандартной формы, она сразу привлекала к себе мужские взгляды. А её внутренности! Нежный шёлк как будто говорил пальцам: «Ну, потрогайте меня, прикоснитесь ко мне, перебирая документы, я так приятен на ощупь!» Да, это было произведение искусства! Саша положил сумочку на стол и стал укладывать в неё свои вещи.

Барсетка открыла ему объятия и замерла в предвкушении. Это были ни с чем не сравнимые ощущения. Она чувствовала внутри себя мягкие нежные пальцы хозяина. Едва касавшиеся шелковой подкладки, они властно укладывали внутри неё документы, визитки, сигареты и ключи. И вот всё было уложено. Саша быстро надел пальто, продел кисть руки в петлю, пришитую к изголовью Барсетки, и вышел из кабинета.

После рассеянного света и теплого воздуха мастерской ночной холодный воздух улицы показался Барсетке чем-то пугающим и ужасным. К тому же её мотало из стороны в сторону, и она постоянно обо что-то ударялась. Это была пытка. Бедная сумочка никак не могла понять: что же такого она сделала, чтобы Хозяин, так на неё рассердился? Впрочем, Саше, наконец, и самому надоело, что его постоянно что-то бьёт по ноге, и он вынул руку из петли. Повертев в руках сумку, он сунул её под руку, чуть выше локтя. Барсетка затаила дыхание. Она ещё помнила каждое прикосновение пальцев Хозяина у себя внутри. Но сейчас это было совершенно другое. Тепло разливалось по всей поверхности, ощущение безопасности и необходимости любимому Хозяину граничило с блаженством. Это было счастье. Барсетка поняла, что она никогда по собственной воле не покинет этого замечательного человека. Она будет служить ему верой и правдой до самого последнего своего часа. Она будет хранить и оберегать все ценности, которые он ей доверит. И ждать. Ждать, когда он снова сильными и нежными пальцами откроет её застежки и войдет к ней в её отделения. Ибо ни на какие кремы и протирки не променяет она эти волшебные минуты.

Вот так началась долгая жизнь Барсетки. У них с Хозяином будет ещё много разных приключений. Но это, возможно, уже другая история.

Тонкая лайка. Нежный цвет светлого шоколада. Ювелирная обработка швов и подкладка из мягкого золотистого шёлка. Сделанные на небольшую мужскую руку, эти перчатки вполне могли бы подойти и женщине, обладай та «твердой мужской» рукой достаточного размера. Родившись в тихом живописном пригороде Ливерпуля в отделении фирмы Pittards, они сразу имели светский лоск. Всё их естество пронизывала холеная чопорность, гармонично сочетаясь со знаменитым английским юмором. Дело в том, что на тончайшей подкладке правой перчатки мелким готическим шрифтом было вышито: «right glove». Проделав долгий путь от дружной семейной мастерской до крупного фешенебельного магазина, лежа рядом с другими мужскими аксессуарами, перемерив множество мужских рук, они были довольны своим нынешним положением. Эта пара привыкла друг к другу и за годы, проведенные вместе, научившись ладить между собой. Они хранились в ящике шкафа недалеко от входной двери, на работу всегда выходили вместе и возвращались одновременно. Тем не менее правой перчатке доставалось сильнее. Несмотря на отсутствие разницы в возрасте, она выглядела значительно потрёпанее. Ну что поделать, такова жизнь. Нужно отдать должное их хозяину – относился он к ним бережно. Кремы, притирки, тальк. Левая выглядела великолепно! А вот правая… да она и не интересовалась своим внешним видом. Её главной заботой была рука хозяина.