Хоронили мы дядю Мишу почти всем классом тогда. Переживали страшно, и я тогда так и сказал на поминках от нас ото всех, что, мол, у нас, у каждого, был свой дядя Миша и вот сегодня мы его похоронили… Как-то хорошо мне удалось тогда сказать, в общем. Пацаны сказали: «Молодец». А Митяй сказал: «Спасибо, Гринь».
А сейчас, первого октября 1990 года, мы все, включая и дядю Мишу, приехали в аэропорт.
Мастера
Аэропорт
Аэропорт вообще сам по себе – место магнетическое по многим причинам. Во-первых, он неразрывно связан с путешествиями, а что может быть волнительнее, особенно для молодежи, которая за каждым поворотом дороги-то ждет чего-то нового и счастливого? А тут – целый аэропорт и предстоящий головокружительный перелет, и столько всего потом! Во-вторых, аэропорт связан с путешествиями на самолете, а самолет тогда для нас был самым непревзойденным, самым необычным, редчайшим видом транспорта. Я-то летал с шести месяцев от роду, так как родился в Оренбурге, а жил в Подмосковье, вот и сновал туда-обратно по небу к бабушке и дедушке на лето, то есть минимум два раза в год, и то всегда что-то в душе моей от ожидания полета зарождалось и поднималось. А многие-то из нас никогда и не летали вовсе. Митяй вот, например, вообще самолет до этого только по телевизору и видел. В-третьих, необычно же всё вокруг – и ленты багажных транспортеров, и кассы билетные, кафе аэропортовское, стюардессы проходят… Да что там стюардессы! В аэропорту даже туалет особенный! В киосках газеты продают; народу всякого полно – все либо посадки на рейс ждут, либо прилетели только что, либо спят в креслах в ожидании чего-то; табло прилета-вылета названия городов пишет; представители разных аэропортовских служб снуют; экипажи горделиво проплывают в синей форме-то; по радио что-то объявляют таким необъяснимым голосом; а за стеклянной стеной стоят на стоянках, взлетают, садятся и рулятся самолеты! Восторг!