А тот скажет: «Зайд – неверный, заслуживающий смерти!»[55]

Зайд – одна [и та же] самость, но для этого [человека] он – щит[56],

А для того сплошь тягость и вред.

Если хочешь, чтобы для тебя он был сладостью,

То смотри на него глазами влюбленных в него[57].

75 Не смотри своими глазами на того прекрасного[58],

Глазами ищущих смотри на искомое!

Отврати свои глаза от того прекрасноглазого,

Одолжи глаза у влюбленных в него![59]

И даже у него одолжи глаза и взгляд,

Затем его глазами смотри на его лик[60],

Дабы ты был защищен от пресыщения и скуки —

Вот для чего Всемогущий рек: «Был Бог для него[61].

Глазами его Я буду, и руками, и сердцем» —

Чтобы осчастливленный Им спасся от напастей[62].

80 Все ненавистное, когда оно стало указанием

В сторону твоего возлюбленного – любимый и задушевный друг[63].

Некий проповедник, когда всходил на кафедру,

Принимался молиться за разбойников[65].

Воздевал руки: «О Господи, помилуй

Дурных, подстрекающих и непокорных,

Всех насмехающихся над добрыми людьми,

Всех язычников сердцем, всех обитателей монастыря![66]

Не молился он за чистых[67],

Не молился ни за кого, кроме порочных.

85 Ему сказали: «Так не принято,

Молитва за заблудших – это не великодушие».

Он сказал: «Из-за них я обрел благо,

По этой причине я стал за них молиться.

Они сотворили столько мерзости, насилия и притеснения,

Что обратили меня от зла к добру.

Каждый раз, как я обращал лицо к этому миру,

Из-за них я получал рану или удар.

Я прятался от ударов в Той стороне —

Волки загоняли меня на путь![68]

90 Поскольку они стали причиной моего добронравия,

Мне должно молиться за них, о здравомыслящий!»[69]

Раб стенает пред Истинным из-за боли и ранений,

Сотни раз жалуется на свои тяготы.

Истинный речет: «То ведь мучения и боль

Сделали тебя умоляющим и правдивым.

Жалуйся на те блага, что тащат тебя

От Наших врат, гонят и удаляют!»

На самом деле каждый враг – лекарство для тебя,

Твой эликсир, благодетель и доброжелатель[70].

95 Ибо от него ты бежишь в укрытие,

Ищешь помощи у милости Божией[71].

На самом деле друзья твои – враги,

Которые удаляют и отвлекают тебя от [Божественного] присутствия[72].

Есть животное, что зовется дикобраз,

Он делается крепким и большим под ударами палки[73].

Ведь ты бьешь его палкой – а он здоровеет,

От удара палки становится упитанным.

Душа верующего, несомненно, тот же дикобраз:

Из-за удара мучений она крепка и дородна.

100 Потому-то тягот и поражений у пророков

Больше, чем у всех [остальных] мирских созданий[74],

Чтобы души у них стали крепче [прочих] душ,

Ведь другие люди не испытали таких бедствий.

Шкура терпит мучения от снадобий,

Когда превращается в таифскую кожу[75].

Если не втирать в нее горькое и жгучее,

Она станет жесткой, нехорошей и зловонной.

Знай, что человек – такая невыделанная кожа,

Ставшая некрасивой и тяжелой из-за всякой влажности[76].

105 Пропитай ее горьким, острым и долго натирай,

Чтобы [душа] стала чистой, тонкой и достойной.

А если не можешь, о сметливый, то прими,

Если Бог посылает тебе мучения без [твоего] выбора[77].

Ведь бедствие от Друга – твое очищение,

Его знание – выше твоего рассуждения.

Если некто предвидит спокойствие, горе становится сладким,

Лекарство становится вкусным, если он предвидит здоровье[78].

В самой смерти он видит для себя выигрыш,

Так что восклицает: «Убейте меня, о верные мои!»[79]

110 Этот стражник стал пользой для другого,

Однако для самого себя стал отверженным.

Милосердие, что от веры, отсеклось от него,

Враждебность, что от шайтана, опутала его.