Обратись к Богу и бей земные поклоны!
Место поклонения омочи льющимися слезами,
Мол, О Боже, избавь меня от этого предположения[227].
В тот миг, когда тебе захотелось испытывать [Бога],
Мечеть твоей религии стала разрушаться[228].
Рассказ об Отдаленнейшей мечети и [дереве] харруб и о том, как Да’уд (мир ему!) вознамерился раньше Сулаймана (мир ему!) возвести эту мечеть[229]
Когда ослабла решимость Да’уда
Построить из камня Отдаленнейшую мечеть,
Внушил ему Истинный: «Оставь это,
Ибо не воздвигнется твоей рукой это здание!
390 Нет в Нашем предопределении того, что ты эту
Отдаленнейшую мечеть возведешь, о избранный!»
Он сказал: «В чем мое преступление, о Ведающий тайное,
Раз ты повелеваешь мне, мол, не строй мечеть?»
[Бог] сказал: «Ты пролил кровь многих, не [совершив] преступления,
Кровь притесненных взвалил себе на шею![230]
Ведь из-за твоего пения бесчисленные люди
Отдали душу и стали его добычей.
Кровь многих пролилась из-за твоего пения,
Из-за прекрасного, берущего за душу голоса»[231].
395 [Да’уд] сказал: «Я был покоренным Тобой, опьяненным Тобой,
Руки мои были связаны Твоими руками![232]
Разве не всякий одоленный Шахом удостаивается милости?
Разве не [так это]: одоленный – словно несушествующий?»[233]
[Бог] сказал: «Этот одоленный – такой несуществующий, кто
Является несуществующим лишь относительно, уверьтесь![234]
Такой несуществующий, который ушел от себя,
Лучший и достойнейший из существ[235].
По отношению к Божественным атрибутам он гибнет,
[Но на самом деле] погибая, он пребывает![236]
400 Все духи в его распоряжении,
Все тела тоже у него под прицелом[237].
Тот, кто покорен Нашей милостью,
Не принужден, но волен в [выборе] Дружбы[238].
Предел свободы воли в том и состоит,
Что его собственная воля здесь пропадает.
Наделенному собственной волей не вкусить наслаждения,
Если он наконец не очистится от самости.
Пусть в мире есть [лакомые] куски и напитки,
Наслаждение от них лишь ветвь отказа от наслаждений[239].
405 Хотя он стал не подвержен влиянию наслаждений,
Он был само наслаждение и стал ловцом наслаждений![240]
Толкование к «Верующие ведь братья»[241] и «Ученые как одна душа»[242], в особенности – [толкование] единства Да’уда и Сулаймана и других пророков (мир им!), – ведь если одного из них отринешь, то вера любому другому пророку не будет правой; это признак [их] единства – когда разрушаешь один дом из тысяч домов, то разрушаются все, и ни одна стена не остается стоять, ибо «Мы не различаем между кем-либо из них»[243] и «Умному довольно и указания»[244]. Это даже превзошло указание
Пусть она не поднимется твоими стараниями и силами, —
Но мечеть выстроит твой сын!
То, что сделает он, сделано тобой, о премудрый,
Меж верующими – вечный союз!»
Верующих много, но вера одна,
Тел у них много, а душа одна.
Кроме понимания и души, что есть у быка и осла,
У человека есть другие ум и душа[245].
410 Также кроме души и ума [обычного] человека
Есть еще [другая] душа у обладающего тем Дыханием[246].
Животная душа не обладает [свойством] единения,
Не ищи этого единения в духе ветра[247].
Если одна ест хлеб, другая не насыщается,
А если одна несет груз, другой не тяжело.
Но эта от смерти той испытывает радость,
Умирает от зависти, когда видит благополучие той.
Души волков и собак – каждая по отдельности,
Души львов Божьих объединены[248].
415 Я назвал их души именем во множественном [числе],
Ибо та единая душа бывает сотнями [душ] в телах[249].
Подобно тому, как один свет солнца небес
Бывает сотнями [светов] по отношению к дворам домов.
Но все его светы – это один [свет],
Когда ты устранишь стены.
Когда не станет у домов основания,