– Допустим, понял. – Я подмигнул Димке, давая понять, что давно уже разложил в голове все по полочкам.

Ботвинник облегченно вздохнул:

– Ну, тогда с богом. Обернись по-быстренькому. К нам в караван новичок один запросился. Надо будет его подготовить, потренировать. Кто ж лучше тебя с этим справится? А там, глядишь, еще кого уболтаем. На поверхность в любом раскладе выходить надо, иначе загнемся окончательно и бесповоротно.

Не знаю, что на меня накатило, но я мрачно сказал:

– Загнемся мы в любом случае, Дима.

– А я что – спорю?! – обиделся Ботвинник. – Только мне хочется перед тем, как ласты склею, еще чуток атмосферу попортить углекислым и прочим газом собственного выделения. Так что ты нас не подведи, Саня. Флаг тебе, как говорится, в руки. Топай.

Я вдруг вспомнил разговор с Доком.

– Дима, слушай, тебе раньше ничего необычного не встречалось?

– В смысле? – не понял старшина.

– На поверхности тебе не попадались обычные с виду вещи, наделенные необычными свойствами?

Ботвинник замолчал. Чувствовалось, что он охвачен внутренней борьбой. Я спокойно дождался ее завершения и ни капельки не удивился, когда услышал:

– Встречались, Лось, и не раз. Только я долго значения им не придавал. Была бы от них польза хоть на грамм, а так… Никчемные игрушки в основном. Удовлетворил любопытство, Лось?

– Удовлетворил, – нейтральным тоном подтвердил я, понимая, что концовка разговора пришлась Ботвиннику не по душе.

Пожалуй, далеко не все эти артефакты были однозначно бесполезны, имелись, видать, среди них и толковые вещицы, но болтать о них старшина не мог или не хотел.

Перед самым выходом меня перехватил Толик. Он переминался с ноги на ногу и все хотел что-то спросить, но то ли стеснялся, то ли опасался, что подниму на смех. Наконец решился и заканючил противным голосом:

– Слышь, Лось, тебя ведь все равно долго не будет. Может, отдашь мне пару зеленых талончиков? Ты ими все равно не пользуешься…

Я усмехнулся:

– Что, приспичило?

– Ага, – закивал Толик. – Соскучился я по бабскому обществу, да и бабенки по мне тоже. Только меня без талонов Сидорыч не пускает, обещал руки-ноги переломать.

– Раз обещал, значит, сделает.

– То-то и оно, что сделает. По этой причине я и заглянул к тебе на огонек. Ну, как – выручишь товарища?

Сидорыч у нас на Двадцатке поставлен заведовать весьма ответственным учреждением. Так повелось, что мужчин на станции (на других, кстати, тоже) в разы больше, чем женщин. Очевидно, какие-то последствия войны, дополнительные побочные эффекты, что ли. Понятно, что такая диспропорция ни к чему хорошему не приводит, вот почему для решения этой проблемы и появились своеобразные улицы красных фонарей, а вернее, отдельно стоящие вагончики с податливым женским персоналом. Доступ туда строго по талонам. Сидорыч бдит, дабы халявщики не смогли прошмыгнуть никоим образом.

Я воспользовался зеленым талоном всего один раз, когда был совсем молодой и незрелый. Впечатлений хватило надолго, в основном негативных. А совсем интерес пропал после того, как по настоянию Полковника отец девушки, в которую я был тайно и очень сильно влюблен, за повышенный продпаек для всей семьи устроил туда свою дочь. Мне очень не хотелось увидеть Настю «при исполнении». Да чего уж там… Я вообще больше видеть ее не хотел. Понимал, что не Настина тут вина, но ничего с собой поделать не мог.

– Выручу, – сказал я и отдал Толику накопившуюся за все время стопку зеленых бумажек. Пускай резвится, даже с Настей. В конце концов, не мое это дело.

Глаза у Толика засияли. Да, не много нужно человеку для радости. Особенно такому, как Толик.