– Выходит, что в несознанку будешь играть? Что ж, дело твое. А вот я бы на твоем месте лучше взял бы, да все и рассказал, как оно было на самом деле.

– Про что рассказал-то? – сделал наигранно-удивленное лицо Подшипник.

– Про деньжата и про пакет в багажнике. Хотя ты наверняка будешь утверждать, что знать про них ничего не знаешь.

– Вот видите, вы и сами за меня ответили. Все в точности так и будет. Ничего не знал, ничего не видел, ничего не слышал.

– Ладно, – начальник управления поднялся из-за стола, – делай как знаешь. А я пока пойду, извинюсь перед твоим боссом. У него из-за тебя теперь ведь дел невпроворот. К тому же он депутат.

– Ну и что?

– А то, что с него и взятки гладки. Он ведь не стрелял ни в кого, на деньгах и пакете пальцев его нет, на нем только твои ручки. Да и депутатская неприкосновенность у него, как ни говори. Так что под вышку ты пойдешь, а не он. Ты ему кто? Чужой. Знаешь, что бы я сделал на его месте?

– Что? – в голосе Подшипника впервые появились нотки тревоги.

– Я бы на его месте помог нам поскорее от тебя избавиться. И это правильный ход. Не думаю, что он станет защищать тебя или палки нам в колеса вставлять. Не в его это интересах. И не в интересах остальных, кто за этим всем стоит. Ты для них ничто. В сущности, они правы – ты и есть ничто.

– Для вас ничто, а для себя очень даже что, – буркнул Подшипник.

– Это твое дело. А хочешь, я поведаю тебе о том, как все будет дальше?

– Ну и как?

– Тут вариантов не так уж и много. Или мы тебя к пожизненному приговорим, или хозяева твои решат, что лучше всего тебя пришибить. Так что пройдет не так уж много времени, как закопают твой трупешник на каком-нибудь глухом кладбище или для студентов-медиков расчленят, чтобы они во внутренностях твоих поганых копались на пользу науке. И это правильно. От тебя живого только одна беда, мертвый ты хоть какую-то пользу принесешь.

– Начальник, ты и вправду думаешь, что я останусь в живых, если расколюсь? – вдруг произнес Подшипник глухим голосом.

– По крайней мере, такой шанс у тебя будет. Шанс и надежда. А так точно нет. Обмозгуй мои слова на досуге. Поможешь нам своих хозяев за одно место взять – суд учтет, нет – тогда уж точно каюк. А червям ли на съедение тебя бросят, будущим ли врачам отдадут, это для тебя уже не так важно. Так что ерепенься, играй в супермена – так быстрее тебе конец придет.

– Он и без того придет.

– Как и для каждого из нас. Вопрос в том – когда.

– Я сначала со своим адвокатом посоветуюсь, – произнес Подшипник после короткого раздумья.

– Это как знаешь, – отозвался начальник управления и пошел к двери, потом обернулся в дверях и сказал: – А хочешь, я скажу тебе, что именно твой адвокат тебе посоветует? Ставлю десять к одному, что я точно угадаю.

– Ну и что же? – полюбопытствовал его собеседник с деланным равнодушием.

– Держать язык за зубами и быть в несознанке. И знаешь почему?

– Почему?

Генерал вернулся к столу, встал перед Подшипником, оперся на стол руками и сказал, пристально глядя в глаза сидящего перед ним:

– Чтобы боссы твои остались в стороне. В этом деле огромные миллионы долларов крутятся, сынок, а может и миллиарды, кто его знает, мне это не ведомо. Поэтому чем быстрее ты отправишься в морг, тем им будет спокойнее. А для этого тебе присоветуют взять все на себя, может, и деньги посулят, может еще что, вероятно, пообещают как-нибудь вытащить отсюда или просто быстрый и благоприятный для тебя суд. А, может, и угрожать будут, запугают как-нибудь. Я точно не знаю, какую тактику они выберут. Это твое с ними дело. Так что будь здоров, пока внезапно не помер!