В первое время она не могла поверить в свое счастье и все ждала того малейшего, но жестокого толчка, когда вдруг рухнет этот хрустальный домик, созданный в ее воображении, и ее больно ранит дождь из заостренных осколков. Но дни шли за днями, а толчков не было. И то, что внушало ей тревогу, вдруг, наоборот, стало успокаивать.

Как-то удивительным весенним днем Тане, которая работала по-прежнему на Привозе в лавке вместе с Цилей, захотелось впервые в жизни пораньше уйти домой. Войдя в комнату, она не поверила своим глазам! Вся комната была заставлена розами! Белые, красные, розовые, алые, коралловые, бордовые, даже голубоватые – они стояли на диване, на подоконниках, на столе, на полу, заполняя помещение неповторимым ароматом. Розы были везде. Таня просто ахнула.

Остановившись в растерянности, она замерла посреди этого цветочного моря, не понимая, чтó это – сон, ставший явью, или признаки близкого безумия, которое подкрадывается именно так. Она даже не услышала скрипа двери и очнулась только в тот момент, когда почувствовала руки Володи на своих плечах.

– Что это? Цветы? – Таня говорила почти шепотом, почти полностью потеряв дар речи.

– Это для тебя, – Володя выглядел серьезным, как никогда, лицо его было строгим, даже суровым, и при виде каменной складки возле его губ у Тани вдруг мучительно заныло сердце.

– Для меня? – Она нахмурилась, старые сердечные раны давали о себе знать. – Ты хочешь так попрощаться со мной?

– Хочу, – Володя кивнул, – я хочу попрощаться с тобой – Королевой Молдаванки. Я хочу попрощаться с тобой – Королевой Привоза. Я хочу попрощаться с Таней Алмазной и сделать так, чтобы на свет появилась новая ты.

– Что это значит? – смертельно побледнела Таня, чувствуя, что вся кровь отхлынула от ее сердца и от лица.

– Я прошу тебя стать моей женой. Я прошу тебя выйти за меня замуж. Я предлагаю тебе свою руку и сердце, и я буду счастлив, если ты их примешь.

У Тани потемнело в глазах, и, чтобы не упасть, она облокотилась о стол.

– Мне? Ты хочешь жениться на мне? – Голос ее дрожал. – Но я… Я простая девушка… Я совсем не знаю своих родителей… А ты – князь Сосновский!

– Князей больше нет, – Володя покачал головой, – я родился князем, а стал тем, кем стал. И я прошу тебя стать женой Владимира Сосновского – репортера, писателя и того самого авантюриста, искателя приключений, которого ты хорошо знаешь.

– Верно подмечено! – Таня засмеялась, у нее немного отлегло от сердца. – Я знаю тебя. Но ты ничего не знаешь обо мне. Я сама о себе этого не знаю. Например, я до сих пор не знаю, кто я, откуда я родом, кто мои родители… Я бы очень хотела это узнать!

– Я хочу жениться на тебе, а не на твоих родителях, – сказал Володя, – мне все равно, кто они. Есть ты, и я люблю тебя.

– А я бы хотела узнать, кто они были… Я в последнее время все больше и больше думаю об этом… – задумчиво ответила Таня. – Я догадываюсь, что бабушка меня где-то нашла, что она не была мне родной. Я бы очень хотела найти кого-нибудь из своей настоящей семьи.

– Если ты этого хочешь, мы найдем их вместе, – сказал Володя, – я помогу тебе во всем. И мне все равно, кто они были. У них родилась самая лучшая дочь на свете. Но ты мне не ответила!

– Что не ответила? – не поняла Таня.

– Ты выйдешь за меня? Ты станешь моей женой?

– Да! – В это короткое слово Таня умудрилась вложить всё счастье на свете. – Да! Да! Да…

Было решено, что поженятся они, как только в редакции Володе дадут небольшой отпуск. И уедут к морю на несколько дней. Церемонию планировали только гражданскую – давным-давно разуверившись в Боге, Таня не хотела венчаться в церкви. Да и Володе, сотруднику центральной большевистской газеты, это было не к лицу. Решено было пригласить на свадьбу самых близких – Иду с Цилей, профессора из анатомического театра, супружескую пару журналистов с Госпитальной, спрятавших Цилю во время еврейского погрома, одного приятеля Сосновского из газеты, да, возможно, редактора Краснопёрова, с которым Володя все больше и больше поддерживал дружеские отношения.