– Разумеется.

– Как по-твоему, не могли бы они все просто дезертировать?

– Что ж, не исключено, – пожал плечами Макнейл. – Но если дело только в этом, то куда в таком случае подевались все гонцы его величества?

Констанция задумчиво закусила губу и постаралась изобразить на лице сосредоточенную работу мысли. Больше всего ей хотелось произвести на Макнейла благоприятное впечатление, но средств для этого пока не находилось. До крепости слишком далеко, и дар ясновидения по-прежнему пока ей не помогает. Вряд ли она теперь увидит намного больше, чем сам Макнейл. Только каменные стены и ни единого живого существа, ни единого движения… Констанция еще плохо умела применять на практике свою способность к ясновидению, эту загадочную смесь умения предвидеть будущее и возможности мистическим внутренним зрением проникать в природу вещей, и потому не во всякой ситуации им удается пользоваться. Как ни досадно, а единственный способ «повысить квалификацию» – это как можно больше тренироваться; собственно, именно эту цель Констанция и преследовала, решив пойти в полевую разведку. Полевая разведка словно специально была создана для того, чтобы ведьмы вроде Констанции могли стать профессионалами и из ведьм превратиться в чародеек. Конечно, для этого было бы неплохо еще и ухитриться остаться в живых.

Констанция услышала шум где-то за спиной и, обернувшись, устремила взгляд в лесную чащу. На поляну по скрытой в густой тени раскидистых деревьев тропе выезжали остальные бойцы группы Макнейла – Джессика Флинт и Гайлс Танцор, всюду известный именно под этим прозвищем. Держались они настолько непринужденно, будто совершали прогулку, а поводьями поигрывали так, как если бы ехали не по узкой ухабистой тропке, а по самой лучшей городской мостовой; весь вид этих людей говорил о том, что дело они свое знают и ничто не может их испугать.

Джессика Флинт, брюнетка весьма приятной внешности, имела за плечами уже почти тридцать лет. Она была довольно высокого роста, с коротко, почти по-мужски остриженными волосами и великолепной фигурой, которую вполне заслуженно можно было назвать чувственной и соблазнительной, если бы не чересчур развитая мускулатура. Флинт отлично владела холодным оружием, прошла серьезную школу фехтования, и профессия наложила на ее облик неизгладимый отпечаток. На Джессике был длинный кольчужный жилет, далеко не новый и знавший когда-то лучшие времена; внушающие изрядное уважение мускулистые руки оставались полностью обнаженными. Брюки и блузку из хлопковой ткани тоже трудно было назвать новыми, хотя выглядели они вполне опрятно. Лицо Джессики всегда сохраняло открытое и жизнерадостное выражение – даже в разгар боя, которых на ее долю выпало вполне достаточно. Она относилась к тем немногим людям, что вышли живыми из последнего великого сражения войны против демонов – того самого сражения, что разразилось прямо под стенами Лесного замка. О тех временах и поныне напоминают старые шрамы, а на левой руке осталось всего три пальца. На бедре, как всегда, покоилась немало потрудившаяся на своем веку сабля, сокрытая в длинных изогнутых ножнах из чистого серебра, украшенных богатой резьбой. Ножны эти стоили куда дороже, чем сама сабля и тот конь, на котором восседала Флинт, и хозяйка этим очень гордилась.

Гайлс Танцор выехал на поляну бок о бок со своей спутницей. Макнейл покопался в памяти, пытаясь сообразить, когда же в последний раз эти двое ездили порознь, но припомнить подобного случая так и не сумел. Гайлс, как всегда, носил простую, ничем не примечательную одежду, и на нем не было абсолютно никаких доспехов. Это был мужчина ростом чуть ниже среднего, и то же можно было сказать про его телосложение, на котором взглядом не за что было зацепиться. Да и лицо – широкое, спокойное и вечно миролюбиво-вежливое – особой значительностью похвастаться не могло. Затеряйся такой человек в толпе – и ты ни за что на свете не найдешь его среди десятков прочих обывателей. А когда найдешь, будет уже поздно. Этот ничем не примечательный человек носил звание «мастер меча»; Танцор – фехтовальщик такого класса, что противостоять ему, когда он обнажит против тебя меч, абсолютно невозможно. Бойцов, удостоенных титула «мастер меча», было очень мало даже и до войны, теперь же во всем Лесном королевстве осталось в живых всего два таких аса. Два – включая и самого Гайлса. Человек этот в любой ситуации сохранял непоколебимое спокойствие и был неизменно вежлив, а глаза его очень часто казались подернутыми дымкой и почти неживыми; отсутствующий взгляд был вечно устремлен куда-то вдаль. Никто точно не знал, сколько противников ему довелось уложить в битвах. Ходили даже слухи, что он и сам сбился со счета.