Вообще это случалось довольно часто. Морские офицеры из одного небольшого городка на Кольском полуострове, уже за Полярным кругом, собирались именно в квартире Сереги Павлова, небольшой двухкомнатной хрущевке, точно такой же, как и все остальные офицерские жилища в этом городке. Причины этого предпочтения, оказываемого жилищу старлея Павлова, назывались самые разные. Одни говорили, что виноват в этом сам старлей, личность на флоте легендарная и прославленная, несмотря на свои три скромные звездочки младшего офицера на погонах. Павлов, за свой крайне горячий и героический нрав прозванный на флоте Полундрой и под этой кличкой известный даже больше, чем под своим собственным именем, был командиром группы боевых пловцов Северного флота – подразделения морского спецназа, подчиненного непосредственно ГРУ, Главному разведывательному управлению Вооруженных сил Российской Федерации. Квалификация боевого пловца элитного спецподразделения предполагала не только виртуозное владение техникой подводного плавания, погружений и выполнения всех видов подводных работ, но и обширные энциклопедические знания практически обо всем, что касается моря и морского транспорта, военного и гражданского, всех видов оружия, владения приемами рукопашного боя и самозащиты без оружия. Старший лейтенант Северного флота Сергей Павлов вполне соответствовал этим высоким требованиям.

Молва приписывала Полундре деяния, казавшиеся самыми невероятными, выполнить которые было свыше человеческих сил. Поговаривали, будто однажды он предотвратил теракт в одном из старинных западноевропейских городов, отыскав мину в расположенных под жилыми кварталами катакомбах и обезвредив ее за несколько секунд до взрыва. Будто бы в другой раз сумел пробраться в стоящий на рейде американский крейсер и отобрать у высокопоставленного офицера ЦРУ какие-то важные бумаги – не то документы, не то что-то еще, украденное американскими шпионами в России и имевшее огромное стратегическое значение. Истории об этом бывалые моряки рассказывали в кубриках боевых кораблей матросам-срочникам в свободные от службы минуты, и вчерашние пацаны слушали, пооткрывав рты и позабыв про все на свете, было непонятно только, верят ли они во все это или считают флотскими байками, а самого Полундру личностью легендарной и нереальной, чем-то вроде современного Ильи Муромца.

На самом же деле Полундра был более чем осязаем. Великанского, под два метра роста, атлетического сложения, лицо волевое, загорелое, несколько сумрачное, не склонное к улыбке. Старлей Сергей Павлов в данный момент сидел на диване в своей квартире и рассеянно смотрел на экран телевизора, где один за другим мелькали рекламные ролики. Его гости, товарищи офицеры, притащившие в дом кое-какую, скромную, впрочем, выпивку и закуску и разложившие все это на столе в большой комнате, теперь, выпив и закусив, развязали языки и предались громогласной и бессмысленной душевной болтовне, когда говорят все разом и никто не слушает друг друга. Проще говоря, в квартире стоял настоящий гвалт, составленный из грубых мужских голосов, и звука старенького телевизионного приемника попросту не было слышно.

На диванчике рядом с Полундрой сидела Наташка, его жена – молодая женщина редкой красоты, с чертами лица гармоничными, мягкими и добрыми. Пышные волосы золотистыми водопадами спадали ей на плечи. Иные злые на язык флотские жены, которым по жизни было просто нечего больше делать, кроме как сплетничать о своих знакомых, утверждали, что потому-то их мужья и ходят пьянствовать домой к Сереге Павлову, чтобы лишний разок поглазеть на его красавицу жену. Впрочем, если элемент поклонения женской красоте здесь и имел место, то это так и оставалось чисто платоническим, потому что чистота и порядочность Натальи Павловой были известны всему приморскому городку, а связываться и конфликтовать с ее мужем тем более никому не хотелось.