Он тогда сделал ей огромную скидку.
Нашла или нет никто не знает, но вернулась через месяц, набив дичи. И снова, купив наконечники, ушла в лес.
С тех пор он её ждал. Не думая, как о женщине, не питая каких-то чувств и надежд, это пришло позже. А тогда… не понимая почему, просто ждал.
В этот вечер злодеи не увязались. Оно и понятно, огромных денег, как в прошлый раз, у женщин не было, да и с кузнецом шутки плохи.
Проводив их до леса, Лит отправился напрямую домой.
Никто не заметил, как перебежками, прячась за сугробами и в тени домов, почти до самого леса шёл Зар. Только когда Дарья с Ириной скрылись из виду, он побежал обратно.
Дома было жарко натоплено и пахло пирогами.
- Замёрз? – поинтересовался отец, увидев, как сын протянул руки к печке.
- Не, всё нормально.
- А чего унылый какой-то?
- Просто сильно замёрз.
- Ну-ну, - вздохнув, покачал головой отец.
Он ещё в прошлый раз, когда говорил с сыном, понял, что парень влюбился, а эти противоречивые ответы подтвердили его догадку. Сам молодым был, помнил, как оно.
- Зар, ты мне леденец принёс? – с разбегу повисла на шее Тила.
Младшая сестрёнка любила его, поэтому он не забывал купить ей на ярмарке карамельки. Но сегодня парень потихоньку высыпал конфетки в карман Ирине, а потому ничего не принёс.
- Прости, Тила, я поскользнулся и упал по дороге, наверное, они выпали из кармана. Завтра принесу.
Девочка на секунду скорчила недовольную гримасу, а потом спросила:
- Больно стукнулся?
- Нет, всё в порядке. Уже не больно.
- Ребятишки, давайте-ка ужинать! – позвала мать, ставя на стол большую миску с румяными пирогами. – Отец, чего сиднем сидишь? Молоко принеси, крынка в сенках на скамейке стоит. Да пошустрее, пока пироги не остыли.
Она тоже заметила перемены в сыне, но промолчала. Мальчик вырос. Когда-то это должно было случиться.

18. Не вздумай ему голову морочить

Всю зиму Дарья учила Ирину магическим премудростям.
Даже левитировать.
- Летать мы не можем, а мало ли сорвёшься со скалы или с дерева, тут-то и пригодится способность замедлять падение. 
Знаешь, это что-то вроде того, как лист с дерева падает или паутинка с паучком в начале осени на ветру, словно младенец в колыбели, качается. Делаешься лёгкой, почти невесомой. Скорость падения можно менять. Например, вначале быстро, а у самой земли замедлиться. 
Я, когда научилась, специально падала быстро, нравилось, что ветер в ушах свистит. Маленькая ещё была, глупая. Игралась с магией, как с куклой. Других-то игрушек всё равно не было.
Она долго рассказывала, как подобное осуществить, а потом велела забраться повыше на сосну у дома.
- Долезешь до макушки – падай. Не бойся, если с первого раза не выйдет. Поймаю тебя.
Как Дарья умудрялась ловить Иру, только ей одной известно, но, похоже, не очень приятное от этого ощущение было, руки потирала, морщилась.
Получилось только с седьмого или восьмого, а может даже и с девятого. Сколько раз девушка летела камнем вниз? Точно этого она сказать не могла, сбилась со счёта.
Зато, когда, наконец-то, плавно опустилась на снег, почувствовала неимоверную гордость. Такую, наверное, испытывают дети, когда впервые едут на велосипеде, не держась за руль, крича при этом маме «смотри, я смог!»  
- А подниматься так можно?
- Нет, так быстро не получится, падать завсегда проще, зато можно зависать, чтобы не сорваться. Зависни, переставь руку или ногу, а потом снова. Так по отвесным скалам получится лазить, на которых и зацепиться-то не за что.
- Круто! – восхитилась девушка.
Не поняв этого «круто», Дарья согласилась.
- Да, именно там, где круто, иногда может очень пригодиться это умение.