Но Карстен Роде радовался успеху недолго. Наверное, обращение поляка к божественным силам, весьма существенно подкрепленное материально, возымело свое действие. Пока шла схватка, один из капитанов Ендриха Асмуса оказался менее жадным и более сообразительным, нежели его товарищи. Кого окриками, а кого и доброй оплеухой он загнал своих матросов, возбужденных богатой добычей, на борт когга и поспешил на выручку Ендриху Асмусу.

Поляки, сильно недовольные этим распоряжением, неожиданным наскоком вмиг захватили пинк под командованием Ганса Дитрихсена (он все-таки дрогнул при виде превосходящих сил противника), и со всей злостью навалились на абордажную команду. Вскоре из всех датчан на палубе «Короны» остался лишь капитан Карстен Роде и боцман Клаус Тоде. Оба знали, что обречены, поэтому, прижавшись к мачте, дрались остервенело. В конце концов пираты отступились, и в образовавшийся круг вошел ухмыляющийся Ендрих Асмус, несколько минут назад не веривший в свое спасение. Может, потому он и приказал пощадить оставшихся в живых – и на пинке, и тех, кто сражался спиной к спине возле мачты когга.

– Сдайте оружие! – властно приказал поляк.

Каперы нацелили на Роде и боцмана мушкеты. Те переглянулись, и Клаус Тоде спросил:

– Как ты думаешь, Фелиция буде плакать по мне, когда я погибну?

– Ну, это вряд ли, – ответил Карстен Роде. – Скорее обрадуется. А затем накроет богатый стол и позовет музыкантов, чтобы позлить тебя и на том свете.

– Тогда я не желаю доставлять ей это удовольствие. Ты как хочешь, а я попытаюсь выжить… – С этими словами он бросил кутласс и разряженные пистолеты на палубу.

– Твоими устами глаголет истина. – Карстен Роде криво ухмыльнулся. – Составлю тебе компанию. Вдвоем на рее болтаться веселее.

Он последовал примеру боцмана и неподвижно застыл, глядя в свинцово-серое балтийское небо. Карстен Роде по натуре был стоиком и уже смирился с неизбежным. Фортуна оставила его, а значит, пора искать самую пушистую тучку на небесах, куда вскоре отправится его душа.

– Ба-ба-ба! – воскликнул Ендрих Асмус, присмотревшись. – Кого я вижу! Карстен Голштинец собственной персоной. Разбойник, за которого шведский король пообещал кругленькую сумму в полновесных талерах. Дзень добры, камрад. Давно не виделись… Почти три года.

Карстен Роде вздрогнул и перевел взгляд на поляка. Теперь и он узнал капитана – капера. Они познакомились в одной из таверн Любека. Их встреча закончилась не очень мирно, о чем свидетельствовал шрам от удара шпагой на левой щеке поляка. Карстен Роде уже точно и не помнил, из-за чего загорелся сыр-бор. Все были в хорошем подпитии, а в таких случаях достаточно одного нечаянного слова, обидного с точки зрения собеседника, чтобы закончить разговор в укромном месте и в присутствии секундантов.

Правда, в Любеке до благородной дуэли дело не дошло. Чересчур горячий Ендрих Асмус решил восстановить справедливость прямо в таверне. Но ему не повезло – в лице Карстена Роде он наткнулся на бывшего ландскнехта. А наемники-профессионалы в отличие от моряков упражняются во владении оружием с утра до вечера. Потому что от этого напрямую зависит продолжительность их жизни; они редко полагаются на удачу в отличие от каперов, для которых эта капризная и своенравная госпожа – почти мать родная. Пирату без удачи в море делать нечего.

Потом, правда, обоим драчунам пришлось срочно ретироваться, чтобы не попасть в лапы городской стражи – вольный город Любек, некоронованная столица богатого Ганзейского союза, очень не любил шума. Большие деньги предпочитают тишину и чинность.