Если следовать позиции К. С. Банченко-Любимовой и С. В. Курылева, в качестве решения данной проблемы, к примеру, можно было бы предоставить вышестоящим судам право оставлять подобные решения в силе, при этом давая соответствующие разъяснения судам, первоначально рассматривавшим дела. Во времена, когда подведомственность дел судебным органам была существенно ограничена и большинство юридических дел разрешалось административным способом, такое предложение было обоснованным и во многом прогрессивным. Процессуальная форма, в которой осуществлялось гражданское судопроизводство, предоставляла наибольшие гарантии законного и обоснованного разрешения любого спора в сфере гражданской юрисдикции.

В современных условиях, когда практически вся сфера правовых отношений охвачена возможностью получения судебной защиты, подобное решение проблемы вряд ли будет оправданным. Разрешая неподведомственное ему дело, соответствующий суд будет вторгаться в сферу компетенции не административного, а иного судебного органа. Эта ситуация способна вызвать не только своеобразный «юрисдикционный торг» между судами различных подсистем, когда разные суды предлагают неодинаковое решение сходных правовых вопросов, но и злоупотребление правом на судебную защиту со стороны недобросовестных лиц, сознательно обращающихся за разрешением их спора в ненадлежащие по подведомственности суды. Кроме того, это может привести к нарушению нормы ст. 47 Конституции РФ, согласно которой никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

Поэтому следует признать необоснованным в современных условиях предоставление судам правомочий по разрешению неподведомственных им дел, даже если эти суды обладают достаточной квалификацией для вынесения по ним законных и обоснованных решений. Наилучшими способами преодоления указанной проблемы представляется конкретизация и упрощение правил подведомственности, минимизирующие возможность ошибочного определения подведомственности при возбуждении производства в суде, а также разработка коллизионных норм, направленных на преодоление спорных ситуаций. В этой связи является правильным включение законодателем в текст АПК нормы ч. 4 ст. 27, позволяющей продолжать рассмотрение дела в арбитражном суде, даже если впоследствии выяснится необходимость привлечения к участию в процессе в качестве третьего лица без самостоятельных требований на предмет спора гражданина, не имеющего статуса индивидуального предпринимателя.

Отмеченные выше соображения вызывают необходимость рассмотрения вопроса о правильности при установлении неподведомственности дела в процессе возбуждения дела либо судебного разбирательства отказывать в принятии заявления или прекращать производство по делу. Несмотря на то, что в Российской Федерации действуют несколько самостоятельных систем судов, все они, в свою очередь, являются составляющими единой системы судебной власти государства и призваны разрешать общую задачу – обеспечивать реализацию заинтересованными субъектами их права на судебную защиту. Как отмечает Р. Е. Гукасян, при передаче дела из одного суда в другой субъектный состав правоотношения не меняется, поскольку субъектом является вся судебная система. Делом занимается одно и то же ведомство – судебное, ему подведомственно дело, оно должно оказать защиту нарушенному, оспоренному праву или охраняемому законом интересу.[187] Хотя Р. Е. Гукасян в данном случае имел в виду судебное ведомство лишь с одним существовавшим структурным элементом, это утверждение можно распространить и на современную судебную систему России. Это подтверждает и позиция ряда современных процессуалистов.