После чего инспектор предоставил слово Горану, но тот подниматься на подиум не стал, а так и остался сидеть, скрестив на груди руки и вытянув ноги под стулья, стоявшие перед ним.

– Наш Альберт с самого начала хорошо знал, как все будет. Предвидел все до мельчайших подробностей. Это он вращает карусель. К тому же шесть – завершенное число в каббалистике серийного убийцы.

– Шестьсот шестьдесят шесть, число дьявола, – вмешалась Мила.

Все с укором повернулись к ней.

– Мы к подобным банальностям не прибегаем, – проронил Горан так, что Мила готова была провалиться сквозь землю. – Когда мы говорим о завершенном числе, имеется в виду, что субъект завершил одну серию. Или больше.

Мила незаметно прикрыла глаза, и Горан, почувствовав, что она не поняла, пояснил:

– Серийным убийцей мы считаем того, кто убил как минимум, трижды аналогичным способом.

– Два трупа – это всего лишь многократный убийца, – добавил Борис.

– Таким образом, шесть жертв – это две серии.

– Это что, своего рода условность? – поинтересовалась Мила.

– Нет. Тот, кто убивает в третий раз, уже не остановится, – подытожила Роза.

– Тормоза ослаблены, чувство вины усыплено, и человек уже убивает автоматически, – заключил Горан и повернулся к остальным. – Почему мы еще ничего не знаем о жертве номер шесть?

– Кое-что уже знаем, – возразил Рош. – Наша уважаемая коллега сообщила нам, на мой взгляд, весьма важную улику. Она связала безымянную жертву с Дебби Гордон, с номером один. – Рош объявил об этом так, словно идея Милы исходила от него. – Прошу вас, спецагент, объясните, на чем основана ваша догадка.

Мила вновь оказалась в центре внимания. Она уставилась в свои записи, собираясь с мыслями. Рош тем временем сделал ей знак подняться.

Мила встала:

– Дебби Гордон и шестая девочка знали друг друга. Разумеется, пока это лишь мое предположение, но оно могло бы объяснить тот факт, что у обеих на указательном пальце одинаковый знак.

– И что это за знак? – оживился Горан.

– Это… такой ритуал прокалывать кончик пальца английской булавкой и, касаясь подушечками, смешивать кровь. Подростковый вариант братания кровью.

Мила тоже когда-то браталась так с Грасиелой. Они взяли ржавый гвоздь, поскольку английскую булавку сочли атрибутом кисейных барышень. Воспоминание нахлынуло внезапно. Грасиела была ее задушевной подругой. Они знали все тайны друг друга и однажды даже поделили парня, который ничего не подозревал. Девочки внушили ему, что это он, хитрец, обвел их обеих вокруг пальца. И что теперь сталось с Грасиелой? Мила много лет ничего о ней не слышала. Они вскоре потеряли друг друга из виду и так и не встретились, хотя и клялись оставаться вместе до гроба. Почему же Мила с такой легкостью забыла о ней?

– Если так, значит шестая девочка – ровесница Дебби.

– Судя по анализу обызвествления кости шестой конечности, жертве было двенадцать лет, – вставил Борис, который так и норовил показать себя перед Милой.

– Дебби Гордон училась в престижном интернате. Едва ли ее кровная сестра была ее соученицей, так как среди школьниц никто больше не пропал.

– Ну, значит, они познакомились не в школе, – снова встрял Борис.

Мила кивнула:

– Дебби поступила в интернат восемь месяцев назад. Вероятно, она очень скучала по дому, и ей было непросто подружиться с кем-либо. Поэтому, скорее всего, с кровной сестрой они встретились в иной обстановке.

– Хорошо бы вам осмотреть ее комнату в интернате, – сказал Рош. – Вдруг что-то всплывет?

– Я бы хотела еще поговорить с родителями Дебби, если можно.

– Конечно, делайте то, что считаете нужным.

Старший инспектор хотел что-то еще добавить, но раздался стук в дверь. Три поспешных удара. И тут же в комнате возник невысокий человек в белом халате, хотя никто не приглашал его войти. У него были слегка раскосые глаза, волосы ежиком.