– А ее Олей, – дурашливо проблеял Валерка.

– Ну вы, двое из ларца, заткнитесь, – скомандовала я, – Жора тормозни-ка здесь.

– А может, вначале этих придурков отвезем, а потом за Ленкой?

– Да я боюсь, как бы она не слиняла или спать не легла. Я мигом. А ты пока с этими пообщайся, – пренебрежительно махнула я рукой в сторону своих коллег-журналистов.

– Ты кого это придурками назвал?! – вызывающе заорал Валерка.

– Сядь мужик, не суетись, не порть программы, – с иронией сказал Жора, останавливая «девятку» на троллейбусной остановке. – Только одна нога – здесь, другая – там, – осмелился поставить он мне условие.

– Не переживай, Жорик, – разошлась я, – нам ничто не сможет помешать!

Спиртное, что ли, забродило во мне жаждой авантюры и театрального действа, только я гордо вышла из машины и, хлопнув дверцей, с ленивой кошачьей грацией направилась во двор девятиэтажного дома, тянувшегося на целый квартал.

– А побыстрее? – фамильярно крикнул мне вдогонку парень.

– У меня каблуки высокие, – томно протянула я, еле сдерживая приступ хохота.

«Нервы совсем расшатались», – подумала я, заворачивая за угол.

Как вы уже, наверное, догадались, я не вернулась в машину, где меня ожидали Жора и два моих «приятеля», ни через пять, ни через тридцать пять минут. Более того, выйдя с другой стороны двора, я поймала машину и без проблем доехала до «Немецкого дома», рядом с которым мокла под дождем моя «Лада». Довольная хотя бы тем, что мне удалось одним ударом избавиться сразу от нескольких мужчин, я вернулась домой, и первое, что сделала, – залезла под горячий душ.

Конечно, для многих работа, карьера – это главное в жизни, и они прикладывают неимоверные усилия, чтобы достичь вершин мастерства, добиться очередного повышения, кого-то обскакать, кого-то подсидеть, а кого-то и просто оклеветать. Я не относила себя к их числу, и в принципе мне моя работа нравилась. Но, в отличие от многих других, у меня не было надобности рваться ввысь – я и так занимала самое высокое положение в своей фирме, не нужно мне было также бояться, что меня кто-то обойдет – это в принципе было невозможно, опять же по вышеизложенным причинам, мне оставалось только совершенствоваться, увеличивать тираж, добиваться того, чтобы с моей газетой считались. Несмотря на то, что практическое руководство еженедельником осуществлял Кряжимский, я и это записывала себе в заслугу: не так-то просто найти человека, способного четко и одновременно вдохновенно воплощать твои идеи в жизнь. А идеи все-таки были моими.

На следующее утро после концерта в «Немецком доме» я заехала в редакцию, чтобы подкинуть Сергею Ивановичу несколько свежих идей, в том числе и о том, как нам улучшить работу с читателями. Перед тем как идти к Кряжимскому, я зашла к Виктору – нашему фотографу и отдала ему кассету с пленкой, отщелканной вчера.

Марина, памятуя о вчерашней трагедии, в суть которой ее наверняка посвятил Сергей Иванович, встретила меня понимающе-сочувственным взглядом. Я поприветствовала ее и прошла к Кряжимскому. Мудрый Кряжимский словно и не вставал из-за своего компьютера.

– Сергей Иванович, – кивнула я ему, – когда же вы научитесь работать всеми пальцами?

– Никогда, – усмехнулся мой зам, – мне этого не нужно.

– Не уступите ли мне машину? – Я подошла к столу. – Хочу сделать отчет о вчерашней вечеринке в «Немецком доме».

Естественно, он уступил, и следующие полчаса я провела перед экраном монитора. Когда работа была закончена, я встала, сказала Сергею Ивановичу, чтобы звонил мне только в крайнем случае, и вышла на улицу. У меня была цель. И этой целью был Иван. Было уже десять, и все нормальные люди в это время были на работе, но для успокоения совести я вначале заехала к нему домой. Он жил в двухкомнатной квартире, доставшейся ему от погибших родителей, которая находилась в кирпичной девятиэтажке на улице Рабочей. Я несколько раз была у него дома и на работе, когда заказывала ему вывеску для редакции. Дома его, как я и ожидала, не оказалось и, оседлав своего железного коня на резиновом ходу, я отправилась в школу, где он арендовал подвал.