– Я тебя никуда не впутывала. Я просто хотела тебе помочь...

– Не старайся, на этот раз ты меня не проведешь. Это позавчера на меня что-то нашло. А сегодня я другая... Слушай, а может, ты меня загипнотизировала?

– А что, похоже?

– Похоже... Я это дурацкое заявление написала. Иван ахинею какую-то понес... Он не маньяк, поняла! И женщин как перчатки не меняет. И меня бросать не собирался. Это ты заставила его городить какую-то чушь... Я знаю, вас в милиции учат всяким штучкам...

– Нас много чему учат, – сердобольно посмотрела на Катю Лариса. – Но я тебя не гипнотизировала. Я просто хотела тебе помочь.

– Снова придуриваешься?.. Помочь она мне хотела... Думаешь, я не знаю, зачем ты меня на экспертизу потащила. Я же медик, должна была сразу догадаться. А ты мне все извилины тогда закупорила...

– Я так поняла, что Иван все-таки подъехал к тебе, повинился?

– Да, – самодовольно улыбнулась Катя. – Представь себе, подъехал. Сказал, что никакой он не маньяк. Ну, в смысле, женщин как перчатки не меняет. Это ты на него так подействовала, что он белиберду понес...

– Про заявление ты ему ничего не сказала?

– Что я, дура?

– Не знаю... Если хочешь, можешь сообщить ему о результатах экспертизы. Для него все закончилось хорошо. Все подозрения с него сняты...

– Это, конечно, хорошо, что подозрения сняты. Но я ему ничего говорить не буду. И ты, если можешь, ему ничего не говори...

Катя виновато отвела в сторону взгляд. Она боялась потерять Ивана, а это и случится, если он узнает про ее заявление об изнасиловании. Подло это. И с ее стороны. И со стороны Ларисы. Но у одной мотив – корысть, а у другой – служебная необходимость.

– Можешь не сомневаться, я ему ничего не скажу, слово даю... Я слышала, что твои родители в Щелково уехали.

– Уехали. У них там родня, квартиру им помогли снять хорошую...

– А свою сдали Садкову?

– Да. Он сказал, что мы будем жить там вместе...

– Прямо так сразу и сказал, с ходу?

– Не надо думать о нем плохо. И обо мне тоже. Он же сказал, что мы можем жить по разным комнатам...

– Это было еще до моего э-э... незаконного появления?

– До того.

– Но у него же есть квартира. На Гончарной улице, кажется...

– Я тогда этого не знала...

– Ты не знала, но потом выяснилось, что вашу квартиру он снял не для себя, а для фирмы...

– Да, к ним на фирму иностранцы часто приезжают. Гостиница дорого обходится. Квартира дешевле...

– Квартира у вас неплохая, место хорошее. Но хороший ремонт бы не помешал...

– Да, Иван тоже так сказал. Ремонт, говорит, не помешал бы...

– Сказать-то сказал, а кто будет делать?

– Он сделает. Сказал, что за свой счет сделает... А я поживу у него, на Гончарной.

– Он тебе нравится?

– Легла бы я под него, если б не нравился... В общем, я так тебе скажу: мужик он мировой, и терять его я не хочу...

– У него своя фирма или он на кого-то работает?

Казалось бы, Лариса должна была утратить интерес к Садкову. На человека с фоторобота он похож не был. Это раз. Второе: экспертиза не подтвердила его причастность к убийствам. А то, что он снял квартиру в Товарищеском переулке и попутно соблазнил Катю, так это стечение обстоятельств. В Москве ежедневно сдаются сотни квартир и соблазняются тысячи женщин... Но все же интерес к Садкову не ослабевал. Что-то подсказывало ей, что не все с ним чисто...

– Фирма у него своя, но на паях с родным братом.

– У него есть родной брат? – оживилась Лариса.

– Есть, а что?

– Да так, ничего...

Не здесь ли зарыта собака?.. Что, если братья работали в паре? Один подыскивал жертв, а второй их насиловал и убивал... Полный абсурд. Маньяки насилуют и убивают, чтобы получать удовольствие. А какое удовольствие мог получать Иван? Может, ему нравилось наблюдать за мучениями жертвы? Но в случае с Ренатой маньяк был один, никто за ними не наблюдал. И в квартире у Лисицыной был только один человек. Присутствия постороннего наблюдателя эксперты не обнаружили...