«Я знаю. Но мне уже так надоели эти препараты. Я ведь хорошо себя чувствую, но вот разве что левая рука потеряла чувствительность, даже
кружку с чаем удержать не могу».
«Лизочка, девочка моя! Левая рука у тебя так и не восстановилась после того как тебя выписали из СКЛИФа».
«Ничего себе! А почему именно левая рука?»
«Дело в том, что когда тебя госпитализировали у тебя частично отнялась левая сторона тела вместе с левой рукой. Ну вот прошло время, а
левая рука у тебя так и не восстановилась».
«Ой, а что же делать, тётя Надя?»
«Пить препараты, которые тебе назначили. Я понимаю, что тебе не хочется пить таблетки, но только с ними ты окончательно восстановишься».
«Хорошо, я буду принимать эти препараты».
«Ну вот и умничка! А я тебе за это испеку картошку».
«Пирожное?»
«Конечно».
«Мама?»
«Серёжа?»
«А вы что знакомы?»
«Лиза, это моя мама Надежда Васильевна».
«Очень приятно. Тётя Надя, а я даже не знала, что Серёжа ваш сын».
«А я даже не знала, что вы встречаетесь – вот так совпадение».
«А вы против, чтобы мы встречались?»
«Лиза, дочка. Да как же я могу быть против ваших отношений? Я наоборот, только категорически «за! Вы же подходите друг другу, как две
половинки одного пазла. А если бы вы нам с Володей ещё внучку родили ну или внука…».
«Ой, ну я даже не знаю. Серёж, ты как?»
«Я только, за! Кстати, предлагаю начать прямо сейчас».
«Замечательно! Значит, квартира полностью в вашем распоряжении до вечера. А я ухожу».
«Мам, а ты куда?»
«А мне надо на рынок, купить кое-что. А у папы съёмки до позднего вечера. Так, что никто вам мешать не будет».
«Какая же у тебя замечательная мама!»
«Я же тебе говорил, что моя мама – фантастическая женщина».
«Ладно, давай лучше делом займёмся».
«Сережа, ты серъёзно?»
«Конечно».
«Хорошо, давай».
Прошло несколько часов…
«Надя! Рыжуля моя! Я дома. Встречай своего любимого мужа. Надя, ты дома?»
Но дальше была только тишина. Владимир понял, что дома никого нет. Как вдруг… в одной из комнат доносились весьма характерные звуки. А
если быть точнее крики и вздохи. Подойдя к этой комнате и открыв дверь, Владимир застал Елизавету и Сергея в одной постели.
«Опушки-воробушки!»
«Ой, папа, а ты уже пришёл?»
«Да, только что. Если что я ничего не видел».
«А вот и я. Володя, а ты давно дома?»
«А? Нет, я пять минут назад пришёл. А ты где была?»
«Я была на рынке. Нужно было купить кое-что. А ты чего такой весь аж напрягся. Съёмки, что ли были тяжёлые?»
«Для меня не бывает тяжёлых съёмок. Просто там в комнате, Лиза с Серёжей, ну вообщем…».
«Да ладно?! Они что там до сих пор? Во, дают!»
«Рыжуля, а ты что знала, что они там ну вообщем…».
«Конечно, знала. Потому и оставила их тет-а-тет».
«А ты с чего так стала о них заботиться?»
«Я хочу внуков! Как бы слишком „громко“ это ни звучало».
«Знаешь, я тоже хочу внуков, и мне кажется мы с тобой вполне готовы стать бабушкой и дедушкой».
«Ты прав».
«Тётя Надя, папа а вы чего в комнате сидите? Пойдёмте, чай пить».
«А где Сергей?»
«А Серёжа уехал домой. Поздно ведь уже. Вы знаете, тётя Надя, а вам не обязательно было уходить из дома».
«Если бы мне не нужно было бы, то я конечно бы осталась дома. Ты лучше расскажи, как тебе мой сын?»
«Он очень хороший – просто чудо! Я его люблю! И он меня любит!»
«Девочки, это всё конечно хорошо… но мне надо бы познакомиться с родителями Сергея».