Откуда он взялся?!.. Как здесь появился?.. Я не понимал и стал лихорадочно прикидывать, то ли он остался в институте, который находится рядом, и оказался здесь в этот момент совершенно случайно, или он как-то услышал, как мы с Таней договаривались о сегодняшней встрече… Но факт был налицо – похоже, наша идиллия, наша безмятежная ночная прогулка была безнадежно испорчена, потому что я понимал – теперь мы от этого идиота не отвяжемся.

Он стоял и невинно (а может, нагло) улыбался:

– Привет, привет! Гуляете?..

– А ты-то как здесь?.. – вырвалось у меня.

– А я здесь уже давно. Мы отметили сдачу в пельменной на Невском, потом я посмотрел фильм в «Авроре» – но так, ничего особенного… А потом просто пошел гулять.

– Ну, а сейчас куда? – Я еще надеялся, что он скажет, мол, куда-то идет, и тогда мы соврем, что нам совсем не туда, и разойдемся.

– Да не знаю. А вы куда идете?

– Мы тоже просто гуляем, – сказала Таня и безнадежно махнула рукой.

Сергей, не спрашивая, пошел с нами рядом.

Мы с Таней не знали, что делать. Сказать ему откровенно, что не нуждаемся в его обществе, мы оба не решались, почему-то не хватало у нас смелости это сделать и просто послать его подальше. И мы пошли вместе.

Перед нами открылась перспектива невского простора – хорошо знакомый вид на Неву, ее набережные, стрелку Васильевского острова и Петропавловскую крепость. Небо уже слегка окрашивалось бледно-сиреневым тоном, и все очертания становились не такими четкими. На мосту ощущалась вечерняя свежесть, и от воды пошел легкий холодок.

Наш путь стал превращаться в вынужденную, скорее даже, в вымученную прогулку. Сергей пытался исправить неловкую ситуацию и говорил всякую ерунду.

– Я вот думаю, интересно, смог бы я прыгнуть с моста или нет?

– А ты попробуй! – подначивал я.

Сергей выразительно посмотрел на меня. И я уже злорадно подумал, а вдруг он решится.

– Пожалуй, сейчас не буду.

– А что так?.. До берега недалеко.

Осмелев, Сергей стал рассказывать нам истории своей доинститутской жизни.

Меня удивляло, как в такой час, в таком месте, в окружении такой красоты можно было болтать о всякой ерунде. Он рассказывал об оккультных науках, перешел к рассуждениям о современном искусстве, а потом понес чушь о духовном и физическом преобразовании человечества благодаря космической трансмутации и перехода на потребление чистой космической энергии, для чего необходимо очищение организма от солей и шлаков и отказ от пищи. Как все мы в молодые годы, Сергей мог увлеченно говорить о том, о чем имел довольно смутные представления. У болтливых людей, как правило, очень хорошая память. А, может, именно эта способность заставляет их все рассказывать, чтобы не держать все это в голове. Я же придерживался мнения, если хочешь сказать что-то умное, сначала подумай, потом произнеси это про себя, а потом лучше все-таки промолчи.

Мы с Таней шли, не говоря ни слова. Уже прошли весь Кировский мост, по набережной дошли до Иоанновского моста, ведущего на территорию Петропавловской крепости. Этот старый, деревянный, какой-то совершенно негородской мост в самом центре Ленинграда всегда поражал меня своей нездешним видом. Было удивительно ступать по его дощатому покрытию, как будто мы очутились в другом времени и шли по деревянным мостовым.

Людей становилось все меньше. Мы оказались в пространстве крепости, окруженном красно-коричневыми стенами. На булыжной мостовой под воротами ноги не слушались, ступая по неровным округлым камням. Так мы прошли через арки двух ворот и вышли к собору.

Часы на шпиле пробили половину второго. Мы обогнули Монетный двор и пошли по темному, неширокому проходу между старым зданием и стеной крепости. Справа от нас, в зарешеченных окнах на первом этаже горел свет, а в одном даже была открыта форточка. Слышно было, как там работают какие-то машины. Мы заглянули туда и увидели, как из какого-то аппарата выскакивают желтые монетки. Это было удивительно – своими глазами видеть, как выпускаются деньги. Правда, это были всего лишь трехкопеечные монеты, но меня поразило, что даже ночью производство денег безостановочно работало.