Откидываюсь на спинку кресла. Почему-то чувствую угрызения совести. Кристина дурочка, но с добрым сердцем. Это как раз тот случай, когда простота хуже воровства.

– А почему Анастасия в твоей спальне живёт? – спрашиваю уже спокойным тоном.

– Она ей понравилась. Ну, я и уступила. А сама в твою переехала.

Зашибись, чё? Меня ещё и из собственной комнаты выселили. В доме пять спален, но занять надо было именно мою.

– А что за тело дрыхнет у бассейна?

– Это Славик. Мой парень.

Охренеть вообще. Мой дом превратился в студенческую общагу.

– Славик тоже здесь живёт?

– Нет. Он просто вчера перебрал и уснул прямо на шезлонге.

– Ладно. Иди. Ты, наверное, на занятия уже опаздываешь.

Кристина с радостью покидает кабинет. А я тащусь на кухню. Сейчас мне жизненно необходим крепкий кофе, желательно с коньяком.

Анастасия

– Что ты делаешь? – раздаётся за спиной густой баритон.

Тарелка выскальзывает из рук, падает в раковину и только чудом не разбивается. Когда прошёл шок от встречи с отцом Кристины, я решила прибраться на кухне прежде, чем уехать в университет. Домашние дела всегда помогали мне успокоить нервы.

– Я…я… Мою посуду, - поворачиваюсь и со страхом смотрю на господина Волкова. Спинным мозгом чую, что хозяин дома всё ещё зол.

– А домработница на что?

– К-какая дом… домработница?

– Лида.

– Я никогда её не видела.

– О! Первая фраза без заикания. Прогресс, - издевательски ухмыляется, прищурившись, оценивающе скользит глазами по мне. Но это вовсе не тот взгляд, каким обычно смотрит мужчина на понравившуюся женщину. Волкову плевать на мою внешность. Его интересует что-то другое. Поэтому в данный момент он сканирует меня как рентген. Изучает, словно подопытную зверушку.

– Без… без чего? – понятия не имею о чём говорит отец Кристины.

– Ну, у тебя же дефект речи. Ты заикаешься. В детстве кто-то напугал?

– Ничего я не заикаюсь.

– Я, конечно, не логопед, но когда человек не может с первого раза произнести слово, это называется «заиканием».

– Я м-могу… могу произнести… - какого лешего этот нафабренный красавчик, лишает меня дара речи? Я ведь ни разу не робкого десятка.

– Угу. Понятно. Кофе есть? – хмуро спрашивает Андрей.

– Да, сейчас сделаю, - закрываю кран и судорожно вытираю руки полотенцем.

– Не надо. Я сам, - проходит мимо меня, обдавая головокружительным парфюмом. Достаёт чашку из шкафчика. Проверяет наличие воды в кофемашине. Нажимает на кнопки. А я смотрю на него, как зачарованная. Есть в движениях этого самца что-то гипнотизирующее. Пластика у него какая-то особенная. И энергетика мощная, животная. Припечатывает тебя к месту так, что шелохнуться не можешь. Только и остаётся глазеть, как один из сильных мира сего, пьёт кофе. Никогда не видела так близко подобных особей мужского рода. Богатые посетители ресторана – не в счёт.

– И давно ты обитаешь в моём доме, девочка Настя? – Волков вырывает меня своим вопросом из анабиоза.

– Почти месяц. Но Вы не переживайте. Как только найду квартиру, сразу же съеду.

Воцаряется минутное молчание. Внутренне я ужасно нервничаю, но внешне стараюсь не подавать вида. Хотя отец Кристины наверняка заметил мои раскрасневшиеся щёки. Он ждёт, что я скажу что-то ещё? Или хочет в одиночестве допивать свой кофе? Сердце глухо бьётся в горле. Наверное, будет лучше испариться из поля зрения Волкова, а не продолжать стоять истуканом.

– Я... я, пожалуй, пойду.

– Ну иди, - хозяин дома провожает меня пристальным взглядом, от которого кровь стынет в жилах, а под мышками выступает липкий пот.

Андрей

Пока я еду на переговоры с покупателем сети кофеен не перестаю думать о Насте. Подруга дочери оставила противоречивый след в моём сознании. Её можно было бы принять за любительницу поживиться за чужой счёт. Кристина - легковерная дурочка и о реальной жизни представления не имеет. Но мне-то хорошо известно, как много «настоящих друзей» слетается на шелест купюр. С другой стороны, для прожжённой аферистки Анастасия слишком зашуганная. Заикается постоянно. Краснеет без причины. Посуду мыть кинулась. Или это просто показуха? Умело разыгранный спектакль? Надо бы навести справки о девчонке. Жить неизвестно с кем под одной крышей – перспектива такая себе.