– Ты, *ля, чё творишь? – ору не своим голосом и хватаю упыря за ворот рубашки. Стаскиваю его с Настасьи.

– Ээээ, мы тут шалили, - глупо хихикает пацан. Выражение лица Славы абсолютно дикое. Стеклянные глаза горят зверским огнём, на губах - гадкая улыбка маньяка из фильмов ужасов.

Бью подонка кулаком в нос. Пока он захлёбывается кровью. Тащу к выходу из дома. Не отказываю себе в удовольствии смачно приложить насильника наглой мордой о дверной косяк.

– На*уй пошёл отсюда! Ещё раз увижу в моём доме – переломаю все кости, а потом кастрирую.

Вообще-то, я не сторонник силовых методов. Но при острой необходимости могу сделать пару звонков заинтересованным людям. И сейчас как раз тот самый случай. Ублюдок понимает мой настрой. Быстро садиться в тачку и даёт по газам.

Возвращаюсь к Насте. Она сидит на полу, прислонившись спиной к дивану. Трясётся мелкой дрожью.

– Ты как? – присаживаюсь на корточки рядом с девушкой.

– В в в порядке, - отбивает зубами нервную дробь и беззвучно рыдает. Слёзы без остановки катятся по её лицу.

Понимаю, что Настя сейчас от «в порядке» дальше, чем когда бы то ни было.

– Давай мы это развяжем, - тянусь к ремню на её запястьях. – Вот так, хорошо, - осматриваю барышню и замечаю следы от пальцев на её шее. Стискиваю челюсти до зубного скрежета. До этого момента я никогда не имел дела с жертвами насилия. Поэтому действую по наитию.

– Иди сюда, - прижимаю к себе Настю. Она абсолютно безвольно падает мне на грудь. Не кричит, не стенает. Просто продолжает беззвучно плакать. А я, *лядь, понятия не имею, что делать дальше. Что говорить? Как привести девушку в чувства? На моей рубашке расплывается мокрое пятно от слез.

– Насть, пойдём, я тебя в комнату отведу? Да? – поднимаю барышню с пола. Настасье, похоже, вообще всё равно кто и что будет с ней делать сейчас.

Медленно, шаг за шагом, мы поднимаемся по лестнице на второй этаж. Ощущение, что проходит целая вечность, пока мы добираемся до спальни. Кладу Настю на кровать. Укрываю пледом.

– Лежи. Я сейчас вернусь, - иду на кухню за аптечкой. Надо дать барышне какое-нибудь успокоительное. Роюсь в пластиковом ящике, но, на мой взгляд, ничего нужного под руку не попадается. В таблетках я понимаю, как свинья в апельсинах. А, в топку!! Открываю бутылку коньяка. Наливаю половину бокала. Предполагаю, что такая доза, выпитая залпом, заставит Настю уснуть. Мне и самому нестерпимо хочется дёрнуть алкоголя. Бросаю взгляд на часы. Нельзя пить. Во-первых, за руль. Вызывать водителя из офиса уже поздно. До встречи осталось сорок минут. А во-вторых, приходить на сделку с запахом - такое себе.

– Пей! – протягиваю Насте коньяк.

Анастасия дрожащей рукой берёт бокал. Молча выпивает. Задыхается. Кашляет. Ложится обратно на подушку. Всё происходит в полной тишине. И это меня конкретно напрягает. Лучше бы девчонка орала, истерила.

– Насть, скажи что-нибудь? – присаживаюсь на край кровати и глажу девушку по голове.

Молчит.

– Насть, он успел что-то сделать? Ну…- тут я запинаюсь, подбирая слова, чтобы ещё больше не навредить. – Ты меня понимаешь…

Отрицательно мотает головой. Ладно, уже лучше. Хотя всё равно нужно заявить в полицию. Ведь прецедент имел место быть. Сознательный гражданин борется внутри меня с респектабельным бизнесменом, который не хочет быть замешанным в подобном дерьме, как попытка изнасилования в собственном доме. К тому же, я слабо верю в правосудие. Раз Кристина встречалась со Славиком, значит парнишка не из рабоче-крестьянской семьи. Скорее всего, утырка всё равно отмажут родители с волосатой лапой.

– Слушай, Насть, у меня через полчаса важная сделка. Я не могу её пропустить. Ты посиди пока дома. Хорошо? Поспи. Я постараюсь вернуться, как можно скорее, – сжимаю холодную девичью ладошку.