– Вижу, ты еще не потеряла привитые Вернером навыки. Читаешь мои мысли.

– Я совершенствуюсь, – улыбнулась Лариса и добавила: – Чтобы не деградировать.

– Вчерашний попутчик не идет у меня из головы, – признался Ренат. – Где я мог с ним встречаться? Мы незнакомы… вернее, мы познакомились вчера, но…

Он запутался в своих ассоциациях и замолчал. В груди саднило от кашля, в голове шумело. Словно лил дождь, и капли шуршали в ветвях деревьев. В носу стоял запах мокрой земли, хвои и порохового дыма. Что это? Предчувствие или воспоминание?

– Ты обратил внимание? Он тоже болен.

– Что значит, «тоже»?

Ренат заметил это сходство между собой и археологом, которого они вчера подобрали на трассе. Сей факт его не радовал.

– Осенью у людей обостряются хронические недуги. Разве тебя не учили этому в медицинском?

Лариса саркастически рассмеялась.

– Ты еще не знаешь о пустыре! Здесь неподалеку есть гиблое место… обвалившиеся стены, торчащие печные трубы… заросли орешника и бузины… Кто-то облюбовал пустырь для темных делишек. По ночам в руинах раздаются жуткие звуки… Это кричит неведомое чудовище! Нам пока не доводилось слышать, но что-то мне подсказывает…

– …скоро мы услышим его голос, – подхватил Ренат. – Звуки, предвещающие смерть.

– Ты прав. На пустыре лежит труп женщины. Вернее, лежал. Его уже обнаружили и забрали… В морг! Наша хозяйка ходила за хлебом и принесла плохую новость. Горожане вовсю обсуждают убийство. Погибшая женщина работала медсестрой в поликлинике.

– Не зря мы сюда приехали. Нам предстоит… мне предстоит…

Он закашлялся и замолчал.

– Мы идем к врачу, – напомнила Лариса и посмотрела на часы. – Надеюсь, он нас примет.

– Не поздновато для визита?

– Доктор сегодня был на второй смене. Он только что вернулся домой.

– Держу пари, убитая работала именно с ним.

– Не сомневаюсь…

На улице Рената опять скрутил кашель. Дул ветер. Над крышами серебряным блюдцем висела луна. Холод пробирал до костей.

– Вон тот дом, – показала Лариса. – Там во дворе косматая дворняга.

Ренат ее не услышал. Он каким-то образом мысленно перенесся на пустырь… В кустах скользили тени. В свете луны можно было различить каждый листочек, каждую шерстинку меха на шкурах косматых тварей… Волки?! Посреди поляны возвышалась человеческая фигура. Старик спокойно поджидал, когда вся стая соберется вокруг него. Хищники возбужденно сверкали глазами, из открытых пастей капала слюна… От стаи отделился самый крупный волк и припал к ногам старика… Тот наклонился, потрепал животное по загривку…

– Колдун! – осенило Рената. – Бородатый старец!.. Он знал язык зверей и сам умел обращаться в волка.

– Ты о чем?

– На пустыре раньше жил колдун!

– Еще до монгольского нашествия? – усмехнулась Лариса.

– Очень давно.

– Значит, «чупакабра» – оборотень? Это было бы слишком просто…

Слова сына о трупе на пустыре повергли Анюту в отчаяние. Слабенькая надежда, что это пьяные выдумки, разбилась в прах, когда она услышала, о чем сплетничают покупатели в аптеке. Она отпускала лекарства, не чуя под собой ног. Неужели пацаны в хмельном угаре напали на медсестру? Хотели ограбить, вошли в раж и… прикончили женщину… Может, они не только от водки ошалели, а еще какой-нибудь дряни наглотались? А Пашку, желторотика, подставить решили! Чтобы всю вину за убийство на него свалить! Он, дурачок, повелся, храбрость свою взялся доказывать…

От этих мыслей у Анюты схватило сердце. Она сунула под язык валидол, но боль в груди не отпускала.

– Что с тобой? – забеспокоилась напарница. – Бледная, как стена.

– Голова кружится, – соврала Анюта. – Давление упало. На погоду, наверное.