Степан нахмурился, задумавшись. Иван продолжил:

– К тому же разве те этот Димон когда-нибудь нравился?

– Нет, пожалуй.

– Ндык! А ща у тя есть реальная возможность подпортить ему карьеру! Как ты думаешь, мнохо народу во всём мире видело ехо в таком антураже?

Степан покрутил фотографию в руках.

«Десять? Двадцать? Неужели я теперь среди них? Ничего себе».

Иван клацнул ножницами, выведя Степана из раздумий. Тот ухмыльнулся, взял скотч и надёжно прикрепил фотографию к пыльному окну.

– От, старательно как! Офихенно! – довольно сказал Иван, громко хлопнув Степана по спине. – Сшитай, шо мир спасён! Вертолёты взрываются! Девки пляшут! И всё такое! А теперь валим!

Степан оглядел напоследок помещение и улыбнулся.

«Чувствую, что я запомню это место надолго».

Они вернулись в фастфуд и сняли перчатки. Эдик и Лена в это время сидели за столом и пили кофе из больших кружек. Эдуард осторожно снял зелёные наушники и передал их журналистке со словами:

– Актуальный текст. Кто автор?

– Это Самариддин Раджабов, он недавно выпустил новый альбом, – ответила она. – Его уже очень давно ждали.

Эдик задумчиво промычал. Затем он увидел Степана и Ивана и сказал:

– О, как ваши успехи, герои?

– Миссия выполнена! Тикаем, хлопцы! – обрадовал всех Иван.

Эдик кивнул, после чего принялся старательно убираться за столом: выбросил мусор, поставил кружки на поднос, поправил салфетки в салфетнице. Иван смотрел на это всё с осуждением.

– А пока вы там шлялись, я закончила править статью про коррупцию Дмитрия Владимировича. Её уже скоро выложат, – похвасталась Лена, поставив кулаки в бока.

– О, хероиня наша! У нас сёня мнохо поводов для торжественнохо нажиралова! – сказал Иван.

Лена улыбнулась, глядя на Степана. Программист улыбнулся ей в ответ, чувствуя, как настроение его поднялось.

Они вышли из кафе. На улице было ветрено, а пыль так и норовила попасть в нос. Очередь из желающих сфотографироваться стала длиннее.

– Офихенно, как раз шас-пик у блохеров! – довольно отметил Иван. – Теперь надо намутить себяху! Будем потом правнукам показывать, какими мы клёвыми были!

– Не завидую твоим внукам, – хмыкнул Степан.

– Ваня, а как же полиция? – прошептал Эдик, глядя на полицейских.

– Блин, Эдик, да все ж вокруг тока и делают, шо фоткаются, не ссы! Стёп, доставай мобилу! У тебя же стопудова самый мажорский телефон! Мы знаем, какая у тя зарплата!

– А ты точно не гопник? – спросил Степан, но всё же достал телефон и включил камеру.

– Не могу поверить, что мы делаем это, – сказала Лена с горящими глазами. – Уверена, карьере премьер-министра теперь конец!

– А хлавное то, шо я снизу фотки написал немножечко про хруппировку, так шо у нас скоро будут новобранцы! – сказал Иван. – Так, Стёп, фоткай, шоб были мы на фоне рожи блохерской! Шоб окна были видны! Офихенно! Теперь скажите: «Ива-а-ан»!

Степан сделал пару фотографий. На снимке он и Эдик смотрели в сторону полицейских, а Лена злорадно улыбалась. У Ивана были безумно вытаращенные глаза.

– Отлишно! Хениально! А теперь зацени тему!

Пранкер схватил телефон и увеличил область с окнами-глазами. Степан увидел, что там отчетливо была видна фотография с политиком: она красовалась прямо в зрачке портрета блогера.

– А-а-а, – протянул Степан.

– Дошло, наконец? – спросил Иван, достав свой телефон. – Терь Соцсеть работает на нас! Перекинь мне это шудо по ИК-порту или шо там, и я выложу это у себя с подсказошкой для тупых блохеров, шоб все знали, куда смотреть.

Степан перекинул фотографию, после чего они направились обратно к автомобилю. Полицейские проводили их взглядом, переговариваясь по рации. Блогеры продолжали фотографироваться на фоне граффити, как ни в чём не бывало.