– Да я и сам вижу, – Шурик, наконец, изучил площадку. – Так и подумал, зайду, поговорю с умными людьми, посоветуюсь. Денежек у меня немного, терять не хочется…

– С этими не потеряешь, – несколько двусмысленно, но уже доверительно откликнулась техничка. – Эти, погодите, наведут порядок.

И сплюнула, тут же подтерев тряпкой свой плевок:

– Давно пора!

– Вот я и говорю. Денежки в ППГВ вложить это вложить те денежки в будущее.

– Во-во! – кивнула техничка. – И Сашка так говорит.

– Какой Сашка?

– Ну как? – удивилась синеглазая. – Известно, какой! Неелов, конечно! Он, Неелов, у нас один. Он порядок наведет, дай время.

– А что? Он тоже сейчас здесь? – обрадовался Шурик.

– А где ж им еще встречаться?

– Со Светланой Павловной? – быстро спросил Шурик.

– И со Светланой Павловной, – ответила техничка. – И с Виталием Иванычем. И с Юрием Прокофьевичем. Где ж им еще встречаться?

– Гуляют? – хитро подмигнул Шурик, суя техничке еще одну пятерку.

– Вы чего? – неожиданно обиделась техничка, от пожертвований, впрочем, не отказываясь. – Здесь не гуляют, здесь о будущем думают, – она явно повторяла чьи-то слова. – Вы сами-то кто? Сперва благодарность с блядями путаете, потом о гулянке! Да гуляй они, я бы на одних бутылках жила как на пенсии. Вон Хохлова в «Корвете», знаете, сколько на одних бутылках имеет!? А наши… Им бы поговорить, помитинговать… Если не на улице, так здесь… Запираются и говорят, говорят… Токуют как тетерева, дым столбом… Ну, минеральной воды попьют, кофе…

Синеглазая сурово нахмурила брови:

– Крысы!

– Как крысы? – удивился Шурик. – И Светлана Павловна?

– Светлана Павловна? Не-е-ет, – протянула синеглазая. – Светлана Павловна особенная крыса.

– Как особенная?

– Ну как, – объяснила техничка. – Крысы они ведь тоже разные. А Светлана Павловна вообще особенная… До того иногда наговорятся, что сил никаких нет. Лица багровые, глаза сверкают!

И грозно взмахнула тряпкой:

– Погодите! Они наведут порядок!

Они…

– А может, все же… того?… – подмигнул Шурик. – Просто от разговора не сильно-то раскраснеешься…

– Маньяк прямо! – озаботилась синеглазая техничка. – Ему о том, ему и о том, а он все на свое сворачивает! Говорю же вам, люди здесь дело делают.

– Допоздна?

– Еще как допоздна!

– И никаких бутылок? Ничего такого?

– Ну точно, маньяк! – убедилась техничка. – Они строгие! Встанут к рулю, вам за эти мысли влетит!

Она вздохнула. Видимо, ее тоже беспокоили некоторые мысли:

– Они всех к ногтю прижмут. Начнут с убийц, закончат карманниками. Никого не пропустят, все получат свое! Зато ночью можно будет гулять! Детей на улицу выпускать свободно!

– Каких детей? – не понял Шурик.

– Ну да, не слышали! – не поверила техничка. – Весь город о том только и говорит!

– О чем?

– О детишках! О детях! Детей в городе воруют! Не что-нибудь там, а детей! Видно, все в России разворовали, только дети остались. Вот и за них взялись.

И подозрительно осмотрела Шурика:

– А вы что стоите, если вы к Светлане Павловне?

– Да раздумал я, – ухмыльнулся Шурик. – Вот страшно стало. Я ведь думал, пожертвую на доброе дело, с хорошими людьми посижу. Я ведь пьющий, – доверительно подмигнул он техничке. – А вы меня запугали. Это что же за люди, если совсем никогда ни капли? Разве можно таким власть доверить? Будут, значит, разговаривать да курить. А курить, к тому ж, на мои кровные. Да еще, небось, иностранное курят! Это выходит, начну я поддерживать все иностранное…

– Тогда вали, алкаш! – сурово приказала техничка, поднимая влажную тряпку. – Пьющих здесь нет. Сама не люблю пьющих.

– Вот погоди, – погрозила она вслед, – к власти придем, всех алкашей в Магадан вышлем.