– Непременно объявим, – кивнула старшая сыщица, все еще глядя в потолок. – И труп грузчика эксгумируем, и развалины дома второго через сито пропустим, и оставшихся рабочих допросим. И остальные процедуры исполним. Только проку от этого… Левую дужку своих очков даю, что никого мы не поймаем, а прочее даже подозрений не подтвердит при успехе.

– Но что тогда остается?

– Ждать, – почти с отвращением проговорила девушка это слово. – Не сидя на месте, конечно, но пока не придут ответы из Москвы и Петербурга, пока еще что-нибудь не всплывет, – у нас тупик. Да ты не волнуйся. Что-нибудь всплывет, и очень скоро. Правую дужку очков даю…

Следующая неделя для немногочисленных сотрудников ташкентской штаб-квартиры пролетела вмиг – скучать им действительно не пришлось. Высыпаться по большей части тоже. Хотя Анастасия и обозвала начатые следственные мероприятия «бесполезной профилактикой», отнеслась она к ним со всей серьезностью. Десятки людей за эти дни были допрошены лично старшей сыщицей, тонны потенциальных улик просеяны через мелкое сито ее помощниками – порой в буквальном смысле. Дронов и Саша, при поддержке целой саперной команды, долго рылись в обломках сгоревших дирижаблей, разобрали руины домика пропавшего грузчика, осмотрели место убийства его покойного товарища и даже вскрыли могилу бедолаги – ночью, тайно, без лишнего шума. Проку от этого оказалось мало, как и предсказывала Настя. Тот факт, что грузчика прикончили тремя ударами ножа, давал лишь предположение, что убивал не профессионал. И то – профессионал мог нанести два лишних удара специально, зная, что труп найдут.

На третий день после запроса курьер доставил опечатанную капсулу с информацией по французскому охранному агентству «Каменная стена», но и она не помогла нащупать верный путь. Данных оказалось мало, они носили самый общий характер – скромная частная компания прежде не попадала в поле зрения Третьего отделения и разведки военного министерства. Анастасия, правда, сумела разглядеть кое-что интересное и в столь скудном материале.

– «Каменная стена» годами работает на четыре торговых дома, контракты регулярно продлеваются, – сказала она Николаю, катая ладонью туда-сюда по столу опустевший медный цилиндрик-капсулу. – Два из них французские, один бельгийский, а один… формально тоже французский, но совладельцем капитала является некое лицо из Арабского Халифата.

– Это может быть важно, – согласился майор. – Халифат заинтересован в событиях вокруг Ташкента. А купец – удобное прикрытие.

– Угу, – кивнула девушка. – в Москве тоже так подумали, сразу навели о нем справки – ничего интересного. Увы. Хотя копали неглубоко, обещают рыть дальше и держать в курсе…

Несмотря на то что трудиться приходилось до глубокой ночи, Анастасия умудрялась где-то находить свободное время для обустройства особняка. И даже пару раз перебрасывала Николая с разбора обломков на сколачивание скамеек для «висячих садов»: майор имел неосторожность как-то признаться напарнице, что после начальной школы год помогал в столярной мастерской. Сама сыщица пополнила коллекцию растений на крыше дюжиной цветочных горшков, еще одним лимонным деревом и даже целой небольшой пальмой, реквизированной во дворце хокандского вельможи.

– А чего такого? – пожала девушка плечами в ответ на удивленный взгляд Дронова, пока солдаты караула за ее спиной тащили огромную кадку через холл к лестнице. – Хозяин сбежал еще до штурма города, слуги тоже сделали ноги, как военный трофей ее не возьмут… так бы и засохла, если бы я не забрала. И заметь – там был еще отличный серебряный сервиз, который слуги почему-то не растащили, но его я почти не тронула!