Ну, нет. Защитить дом он должен сам, решил Пол, – если это вообще возможно. Можно сказать, личный вызов и почетная обязанность – раз уж они с Рондовалем предъявили права друг на друга. Да и силы против другого проверить будет нелишне…

Если бы серебряная ниточка не пошла резко вверх, он бы мог и проглядеть маленького, облаченного во все темное человечка, ноги которого любопытным образом дрыгались – на самом деле они просто продолжали идти в воздухе, не в силах сбросить чары; их обладатель героически поднимался к окну на одной только силе рук.

– М-да, чего только на свете не увидишь! – поделился Пол, трогая нить еще раз. – Так, хорош. Кончай сопротивляться и лезь назад. Вниз. Живо!

Человек перестал карабкаться, сапоги покорно замерли. Несколько секунд он висел на веревке, меланхолично покачиваясь, а потом начал спускаться. Футах в пятнадцати над полом он в полном согласии с полученными распоряжениями (но не с инстинктом самосохранения) отпустил веревку и солдатиком полетел вниз.

Полу пришлось отпрыгнуть – он налетел плечом на стену и чуть не упал, а его гость тем временем шлепнулся на камень на том самом месте и за отсутствием дальнейших инструкций ударился в бега.

Но не тут-то было. Пол выстрелил нитью вслед, захватил лодыжки беглеца, как лассо, и хорошенько дернул. Тот распластался на полу.

Не ослабляя тяжа, хозяин дома обошел посетителя слева. Тот перекатился на бок, выхватил откуда-то нож и попытался ткнуть его в бедро. Пол легко уклонился; на конце нити образовалась петля, захлестнула кисти несговорчивого гостя и затянулась. Нож со звоном запрыгал по полу и, ускакав достаточно далеко, затерялся в тенях.

Теперь запястья чужака были зафиксированы так же надежно, как и щиколотки. Светлые глаза уставились на Пола безо всякого выражения.

– Должен сказать, ты крайне изобретательно исполняешь приказы, – одобрил Пол. – Делаешь все буквально, когда тебе это выгодно, и используешь всякую лазейку, когда нет. У тебя, часом, нет юридического образования?

– Временами я подходил к этой профессии весьма близко, – с улыбкой ответили ему (голос был негромок и почти благозвучен). – Ну, и что теперь станем делать?

– Понятия не имею, – Пол покачал головой. – Я не знаю, кто ты такой и что тебе нужно. Из соображений безопасности – и любопытства – мне придется это выяснить.

– Меня кличут Мышиной Перчаткой, и никакого зла я тебе не желаю.

– Тогда почему ты здесь шнырял украдкой и зачем воровал мою еду?

– Человеку свойственно питаться, а соображения моей безопасности требуют, чтобы я шнырял. О тебе я знаю только то, что ты колдун и драконий наездник – неудивительно, что я робел войти и представиться.

– Разумно, – согласился Пол. – А если бы я узнал, что ты вообще здесь забыл, я бы, возможно, с большим сочувствием вошел в твое положение.

– Ну, что ж, – кивнул Мышиная Перчатка, – я, как это модно сейчас говорить, вор. И явился с целью похитить коллекцию драгоценных статуэток, находящуюся во владении лорда Дета. Это была не моя инициатива, а частный заказ: мне надлежало переправить их покупателю в Западных землях, получить плату и исчезнуть. К несчастью, Дет изловил меня с поличным – ну, примерно как вы сейчас, – и запер в одной из подземельных камер. К тому времени, как мне удалось смыться, разыгралась война. На замок напали, осаждающие вот-вот должны были ворваться внутрь. Я своими глазами видел, как Дета погубил в магическом поединке старый чародей, и решил, что, пожалуй, разумнее всего будет вернуться обратно в камеру. Но внизу я заблудился в тоннелях и вышел в пещеру, где и, простите, заснул. А потом просыпаюсь – смотрю: вы куда-то летите на громадном драконе! Ну, и вот. Ушел оттуда, пришел сюда – голодный как собака. Но до еды в буфетной добраться не получилось.