За этим увлекательным разговором прошло еще пару часов, и у Гошки под конец даже защипало в носу. То ли от газировки, то ли от совершенного детского ощущения счастья и предвкушения чего-то радостного. Щипать начало сильнее, когда он увидел, как сидящая слева Лена забавно морщит нос и откусывает от кекса маленькие кусочки влажным ртом, на котором прилипли шоколадные крошки. Последнюю неделю занятий Лена сидела дома с простудой, и Гошка даже успел по ней соскучиться.

– Лена, забери свои работы домой. Они в шкафу лежат, – спохватилась Ольга Николаевна. – После просмотра все забрали, твои только остались. Пусть Гоша тебе поможет донести.

Девочка протерла рот рукавом, и к Гошкиному неудовольствию с него слетели все крошки. Теперь это была все та же серьезная и собранная Лена с сухими, сжатыми в одну линию губами.

Она кивнула, встала, одернув мохнатый розовый свитер, и присела на корточки у шкафа, который занимал половину стены. Работы учеников были, как правило, формата А1, целый лист ватмана, и хранились на нижней полке шкафа. До просмотра, который проходил раз в полгода, они лежали все вперемешку, потому что после занятий многие ребята ленились рассортировывать их по папкам и просто подписывали и складывали один рисунок на другой. Забирать же домой разрешалось только работы после просмотра, но многие дети, вопреки просьбам учителей, ленились тащить пухлые папки домой, поэтому в шкафу порядка никогда не было.

Лена сняла верхнюю стопку и, обнаружив под ней свой рисунок, вытянула несколько листов. Она неторопливо отбирала форматы, складывая их на пол рядом с собой. Остальные девочки в это время убирали со стола пластиковые стаканчики и сметали крошки. Гошка смотрел в окно, где с уже почерневшего неба валили огромные хлопья снега. Отвернувшись от окна, он прислонился бедрами к горячей батарее. Лена суетливо скрутила работы в рулон и, сняв с волос пластиковую резиночку, надела сверху.

– Ну и правильно, – одобрительно кивнула учительница. – Правильно, Леночка. Снег на улице, в папке нести – все промокнет.

– Ага, – пискнула Лена.

– Ой, ребята, а может у кого-нибудь есть тубус? – Ольга Николаевна перевела взгляд на своих воспитанников.

Ребята отрицательно замотали головами. Она поджала губы и собиралась выйти из класса, но вдруг подняла пальчик и застыла в дверях, будто что-то вспомнив.

– А ты знаешь, Леночка, возьми лист и сверху на рулон надень, а то снег налетит, краски поплывут.

– Я сейчас все сделаю, – Лена отчего-то сжалась.

Ольга Николаевна спешно подошла к шкафу, распахнула дверцы верхнего отделения и вытащила два белых листа писчей бумаги.

– Вот, давай я тебе… – она вдруг осеклась. – А это что? – Обратила она внимание на яркий уголок, торчащий из скрученного рулона, который девочка держала в руках.

– Моя работа, – выдавила из себя Лена.

– Я у тебя такую не помню! – Немолодая женщина поправила квадратные очки на блеклом, без каких-либо отличительных черт, лице.

Лена молчала. Ребята, закончив уборку, с любопытством наблюдали напряженную сцену.

– Ну-ка дай посмотрю, – Ольга Николаевна подняла бесцветные брови.

– Я свернула уже все, – Леночка вцепилась в цилиндр из бумаги.

– Ничего страшного, обратно закрутишь, – Ольга Николаевна уже освобождала тяжелый рулон от резинки, раскатав его на деревянной парте.

Ребята окружили стол. Перед ними первой развернулась иллюстрация по мотивам книги «Алиса в стране чудес», выполненная гуашью. Объёмная, хорошо прописанная девочка с живыми линиями, сделанными тушью, летела в кроличью нору. Гоша увидел, как Лена покраснела. Точнее, она стала сливового цвета. Он даже испугался, уж больно неестественно ее румянец выглядел на светлой коже. «Наверное, оно бы тоже сейчас хотела куда-нибудь лететь», – не к месту подумал мальчик.