Но Витора не убедило такое объяснение, а тут ещё из темноты вышел оборотень, принявший человеческий облик, и коротко бросил:

– Девушка не принадлежит Великому кругу, была бы ведьмой, её бы помойщики не тронули.

Женщины напряглись: оборотень подметил верно. Велена выступила вперёд и твёрдо сказала:

– Я уверена, что со временем этому найдётся объяснение. – Перевела взгляд на оборотня и потребовала: – Молодой человек, оденьтесь во что-нибудь уже.

– С удовольствием, – Сергей усмехнулся. – Вот только не во что.

Велена с укоризной посмотрела на оборотня и, не оборачиваясь, бросила через плечо:

– Тамила, отдай ему свой плащ.

Та безропотно сняла с себя плащ и передала оборотню. Сергей накинул его и спросил:

– Я так понимаю, эта девушка должна предстать перед старейшинами моего рода?

– Да, но она воспротивилась такому решению, – ответила Велена. – Однако из круга выйти невозможно, и нельзя разорвать метку. И чем дальше она уходила от своего рода, тем больше слабела. Я думаю, именно это повлияло на то, что она не смогла защитить себя от помойщиков.

– Опять не вяжется, – снова усомнился Сергей. – Помойщики реагируют на силу, а в этой девушке оказалось её столько, что они сошли с ума.

– И неудивительно, она ведь внучка Верховной. И все прекрасно знают, что силу невозможно контролировать, когда находишься без сознания.

Витор хотел сказать, что в тот момент, когда он нашёл девушку, она была в сознании, но решил промолчать. Всё это выглядело подозрительно и требовало более тщательного расследования.

– Как её зовут? – спросил Сергей, подходя ближе и стараясь разглядеть лицо девушки.

– Виталина Зоркова из рода Ольсен, – ответила Велена и твёрдо добавила: – И мы забираем её.

Валерия то приходила в сознание, то снова впадала в беспамятство. Выныривала на короткое время из темноты и снова погружалась в её пучину. И как ни старалась, не могла вспомнить, кто она и что происходит, где находится и почему, а иногда перед глазами начинали мелькать разные образы, и тогда Валерия принималась стонать и метаться. Пару раз она всё же открывала глаза, обводила комнату затуманенным взглядом, но снова засыпала.

Как долго это продолжалось – день, два или всего несколько часов, Валерия не знала, но в какой-то момент кошмары отступили, и она почувствовала себя в безопасности.

В её нос вдруг проник завораживающий аромат свежей выпечки. Запахи были восхитительными, пахло сдобой, печёными яблоками и корицей и ещё чем-то очень знакомым, что возвращало в прошлое, заставляло вспоминать детство.

Валерия приподняла голову и потянула носом.

“Бабушка булочек напекла”.

Эта мысль отозвалась тоской и болью внутри. Что-то плохое было связано со словом “бабушка”, а вот что, вспомнить не получалось. Снова накатил страх, заставляя сжаться, словно от холода, а невыплаканные слёзы застряли комом в горле.

Валерия зарылась с головой в подушки, с удовольствием вдохнула ненавязчивый аромат лаванды и повернулась на бок. Совсем не хотелось открывать глаза, хотя солнечный свет упорно пытался пробраться к ней под веки, а лёгкий ветерок холодил кожу. Хотелось ещё немного понежиться в уюте и покое.

Где-то в глубине дома раздался строгий женский голос, и тут же поднялась суета. А через какое-то время дверь в комнату с шумом распахнулась, и послышались шаги нескольких пар ног. Кто-то подошёл к кровати, осторожно коснулся плеча Валерии и тихонько прошептал:

– Виточка, солнышко вы наше ненаглядное, просыпайтесь потихоньку. Скоро прибудут высокие гости, нам надо одеть вас и сделать причёску.

Валерия распахнула глаза и недовольно уставилась в круглое, розовощёкое, сплошь покрытое мелкими веснушками лицо полноватой девушки. За её спиной стояли ещё две, та, что постарше, держала в руках платье и отчего-то выглядела расстроенной, а вот другая держала поднос и сочувственно улыбалась.