Статья вообще показалась мне произведением человека, имеющего мало сведений о предмете, мною описанном. Я собирался при другом издании исправить замеченные погрешности, и оправдаться в несправедливых обвинениях, и принести изъявление искренней моей благодарности рецензенту, тем более, что его разбор написан со всевозможной умеренностию и благосклонностию.

Недавно в «Северной Пчеле» сказано было, что сей разбор составлен покойным Броневским, автором «Истории Донского войска».

Это заставило меня перечесть его критику и возразить на оную в моем журнале, тем более, что – «История Пугачевского бунта», не имев в публике никакого успеха, вероятно не будет иметь и нового издания.

В начале своей статьи, критик, изъявляя сожаление о том, что – «История Пугачевского бунта» писана вяло, холодно, сухо, а не пламенной кистию Байрона и проч., признает, что эта книга – «есть драгоценный материал, и что будущему историку, и без пособия нераспечатанного еще дела о Пугачеве, нетрудно будет исправить некоторые поэтические вымыслы, незначащие недосмотры, и дать сему мертвому материалу жизнь новую и блистательную».

За сим г. Броневский отмечает сии поэтические вымыслы и недосмотры «не в суд и осуждение автору, а единственно для пользы наук, для его и общей пользы».

Но все у А. Пушкина осталось в планах…

А мы, переходя к «яицким казакам» вначале попытаемся разобраться с историей их появления на исторической сцене!

Эпиграфом к поднятому вопросу может служить вот эта пословица, ходившая в среде яицкого казачества этого осколка последней на территории Российской империи «казачьей вольности» -«речных рыцарей».

"Живите, братцы, пока Москва не видит, Москва увидит, жить не даст".

Очень хорошая и крайне злободневная как для наших дней народная мудрость!

Сами же московские (российские) историки давно и много чего (хотя и неправдивого в силу присущего им   шовинизма) пишут об яицких (уральских) казаках.

Вот скажем тот же Н.М.Карамзин в своей работе «История государства Российского». Том 10. Глава 1. Царствование Феодора Иоанновича. Г. 1584-1587» первый зажал этот тон!

: "…Упомянем здесь также о начале нынешнего Уральска.

Около 1584 года шесть или семь сот Волжских Козаков выбрали себе жилище на берегах Яика, в местах привольных для рыбной ловли; окружили его земляными укреплениями, и сделались ужасом Ногаев, в особенности Князя Уруса, Измаилова сына, который непрестанно жаловался Царю на их разбои и коему Царь всегда ответствовал, что они беглецы, бродяги, и живут там самовольно; но Урус не верил и писал к нему: "Город столь значительный может ли существовать без твоего ведома?

Некоторые из сих грабителей, взятые нами в плен, именуют себя людьми Царскими".

По официальной версии, отражающей только один из истоков яицких казаков, в 1585 году последний "великий атаман" Сибири Матвей Мещеряк и атаман Барабоша, поняв, что более на Волге прежней вольной жизни не будет (из-за построенных на Волге [русско-московских] крепостей), решили увести своих казаков на восток.

На территории Большой Ногайской Орды, на реке Яик рядом с устьем реки Илек на острове Кош-Яик, около 700 человек в течение лета построили крепость.

         Ногайский князь Урус осадил крепость, но потерпел поражение.

Так образовалось Яицкое казацкое войско. Основными занятиями яицких казаков были рыболовство, добыча соли, охота.

Войско управлялось кругом, который собирался в Яицком городке. Правительство привлекало яицких казаков для охраны юго-восточных границ и военной колонизации, разрешая им приём беглых.

По другой версии, яицкое казачество вобрало в себя часть донского [приход на Яик после нашествия на Русь Тимура (конец XIV века) отряда казаков атамана Василия Гугни, затем приход казаков с атаманом Иваном кольцо, отделившимися от Ермака, который, к слову сказать, был не донским, а волжским казаком], но складывалось оно во многом из других народов, чем остальное казачество.