Он, конечно, частенько вел себя, как полнейшая скотина. Но в последнее время он вроде изменился. А сегодня так вообще, все спрашивал, почему я грущу. А я в том числе из-за него в раздрае была. Увел с гадкого ужина, успокаивал, цветы вот подарил.

И пора признать, что меня это волнует. Он меня волнует!

Кухню наполнил приятный аромат, и в животе заурчало. Но я сидела на стуле, медитируя на свое отражение в окне.

— Может, позвонить? Сколько можно-то? – я взяла почти разрядившийся телефон в ладонь, и даже нашла телефон Леши в журнале вызовов.

Надо узнать, скоро ли он. Может, что-то случилось. Может…

— Не может. Хватит!

Я сжала зубы, и заставила себя встать со стула. Поставила телефон на зарядку, и поставила электроплиту на двойку. Пусть тушится. А я пойду в душ, и плакать не буду, вот еще!

Из душа я вышла с глупой надеждой, что застану Горина на кухне, но… нет. И пропущенных вызовов не обнаружила. Аппетит пропал, запах еды перестал казаться мне притягательным.

Я просто дура. Полнейшая. Пара ласковых слов, и я снова вляпалась. Хорошо хоть в порыве откровений не ляпнула ничего лишнего, а то обсуждали бы с Дианой, и посмеивались.

Клуша-жена круги по кухне нарезает, пока муж с красоткой развлекается.

— Да пошел ты! – вырвалось у меня, будто Леша напротив меня стоял, и мог меня услышать. — И я пошла. Спать.

Я открыла глаза, реагируя на будильник, и обрадовалась.

Учеба, работа, к Марьяне съезжу. Потом к папе, чтобы кое кого гулящего не наблюдать перед своими глазами. Слышала, как он вернулся спустя три часа. ТРИ ЧАСА!!! Хотела подскочить, и высказать все, но…

Но выставила бы себя еще более глупой, чем оказалась на самом деле. А я и есть глупая. Ну что бы я Горину сказала?

— Пока ты с Дианой мирился, я тебя ждала. Ужин приготовила, а ты!!!

Кринжовая сцена из дешевой мелодрамы, я на таких всегда морщилась.

Да и по сути, не имею я права обижаться. Диана – его девушка, а я… ну да, жена, но фиктивная же.

Я дала себе установку не показывать Горину, как мне… да, как мне больно от случившегося, и вышла из комнаты, и проскочила в ванную, откуда вышла умытая, одетая, и чуть подкрашенная.

— Тань, привет, – Леша тоже был одет, и стоял в коридоре. — Вчера… это, ты прости, телефон сдох. А Диана совсем…

— Ты не должен объясняться, – выдавила я, не желая слушать, как они с Дианой отжигали, и заставила себя улыбнуться. — Поехали в универ? Или у тебя другие планы?

— Поехали. Заодно поговорим, – устало произнес Горин, выглядевший несколько помятым.

Ночь, должно быть, была бурной.

До вчерашнего вечера я не считала себя глупой. Нет, воображаемую корону я не носила, и не могла похвастаться каким-то выдающимся интеллектом, но и дурой не была. Всегда старалась рассуждать логически, и тем самым справлялась с эмоциями.

Но сейчас… сейчас мне с трудом удается сдержать себя. Сижу рядом с Гориным, и больше всего хочется на него накричать, обозвать предателем, заставить остановить машину, и гордо идти пешком. И ведь понимаю, что это идиотизм, но с каждой секундой логика отходит на задний план, а ладонь так и просит надавать мажору пощечин.

— Ты не позавтракала, – заметил Леша. — Вкусное жаркое, ты вчера готовила?

— Да.

— Понятно. Я и не думал, что ты решишь ужин приготовить.

Ты вообще не думал, потому что ты дурак! Ох, как жаль, что сказать я этого не могу, иначе буду выглядеть ревнивицей. Сама ведь от выкрутасов Дианы глаза закатывала, а она просто ревновала. Не хочу такой быть!

— Рада, что тебе понравилось…

— Тань, – перебил Леша, – я лоханулся вчера, прости.

— Что, не предохранялся?

Я не удержалась от колкости, и тут же о ней пожалела.