— Громкая у тебя мама, – заметил он. — Насчет комнаты, кстати, не парься. Я на диване буду спать. Просто пошутил. Хотя, – снова ухмыльнулся он, – если тебе вдруг станет одиноко, ты только…

— Все, – замахала я руками, и рассмеялась. — Боже, ты невыносим!

— А ты грустная. Что у вас с мамой? Я зря ее позвал?

Я подошла к окну, и села на подоконник. Как-то не хочется жаловаться Леше. Да и шуточек на эту тему я не потерплю – болезненно все это.

— Маму я люблю. И ты не зря ее позвал. Но мне с ней трудно, – призналась я. — Они с папой развелись, когда я маленькой была, и это к лучшему. Не всегда легко жить с людьми, которые друг друга не любят – такое дети чувствуют. Но, понимаешь…

Я замолчала, не в силах произнести то, что должна была: мама с папой за опеку не воевала. Она просто не захотела брать меня в новую жизнь, в которой я – лишняя. Да, она меня любит, но я для нее не на первом месте. И не на втором. На восемнадцатом, возможно, и признавать это обидно. Каждый ребенок хочет чувствовать себя центром вселенной, даже если это не так.

Но у меня такого чувства не было никогда. Слишком рано глаза открылись.

— Понимаю, – кивнул Горин, хотя я так ничего и не объяснила ему. — Ничего, Пчелка, в обиду я тебя не дам. Обещаю.

Он пообещал. Возможно, в шутку, а я взяла, и поверила.

Весь следующий день мы провели порознь, занимаясь каждый своими делами. В директ и ватсап мне по-прежнему было страшно заглядывать – поздравления со свадьбой до сих пор сыпались, как снег в январе, и я отложила все это на «после выходных».

И вот, час икс настал. Знакомство наших родителей. Я надела самое приличное платье из имеющихся, немного подкрасилась, и вышла из комнаты после того, как Леша в третий раз постучал в дверь, поторапливая меня.

— Я готова, – нервно улыбнулась я ему. — Идем.

— Не трясись, Тань, – Горин придержал меня перед входом в ресторан. — Если отец опять начнет говорить гадости, я могу либо устроить мордобой – давно руки чешутся, – подмигнул он. – Либо мы просто встаем, и уходим. Но ты не должна молчать и терпеть, окей?

— Да я не из-за твоего отца, – отмахнулась я, и украдкой улыбнулась.

Никак Лешу не пойму. В школе он до того меня достал, что в фантазиях представал с копытами и рогами. То чертом, то козлом. Потом свидание это не случившееся, и я поняла, что несмотря ни на что он мне нравился. Больше, чем нравился. Потом универ, в котором я его увидела, и уяснила, что каким Горин был, таким и остался.

А затем появилась Марьяна, которую он хочет воспитывать. И со мной Леша чаще всего ведет себя не как скотина, а как нормальный парень. И я просто теряюсь. Вчера еле заснула, все никак наш разговор из головы не шел, и хотелось… глупостей всяких. Даже вспоминать стыдно.

— Выше нос, Пчелка, а то я оставлю тебя у входа, чтобы не позориться, – уколол меня Горин, возвращая меня с небес на землю.

— Позориться? Я тебе собака что ли, чтобы у входа оставлять?

— Ты такая кислая, что про меня плохое подумают. Только поженились, а жена недовольная, – Леша подхватил меня на руки, и потащил в ресторан, к маленькому гардеробу. — Мне репутация фигового мужа не нужна. Ты должна выглядеть довольной, и уставшей, а не как женщина тяжелой судьбы.

Он поставил меня на пол, и под веселым взглядом хостес, начал стягивать с меня пальто. А я покраснела, поняв, о чем он говорил. И этого самого у меня никогда и ни с кем не было. Невинность я хранить не планировала, как-то само получилось.

— Вот, уже лучше. Румяная какая, – хмыкнул Леша, взял меня за руку, и мы, в сопровождении хостес пошли в зал.

Планировали раньше родителей приехать, чтобы встретить их, но я, из-за несвойственной мне рассеянности дважды возвращалась в квартиру. То за сумочкой, то за мобильным. Потом попросила Лешу остановиться у магазина, и купить воды и энергетический батончик.