Хорошая да. Главное слово тут – была.

Вернулся домой и застал в гостиной идиллию – новый детский коврик, на нем хохочущая Даришка, рядом Даша, и моя Ольга с крестником Максимом…

Смотрел на них, сглатывая слюну, буквально.

Именно эта картина всегда была перед глазами, когда я думал о счастье.

Не бабло, не яхты, не часы за несколько миллионов, не дом двухэтажный с миллионом ненужных комнат.

Я бы все это отдал, если бы мог иметь возможность вернуться домой и увидеть любимую женщину и моих детей.

Чёрт.

Поужинал в одиночестве. Видимо, распугал всех своим видом.

Пошел спать. Нет. Сначала в душ. Ледяной душ. Который очень хорошо помогает. Но не всегда.

Лег спать и…

Час ночи. Дариша кричит. Даша поет, уговаривая малышку успокоиться.

А я стою под дверью их комнаты, и мое терпение лопается.

Рывком открываю дверь и захожу.

Даша испуганно смотрит. Качает ребенка, глаза красные, вижу, что и сама плачет.

Вот же… засада.

- Дай ее мне.

- Не надо! Максим, пожалуйста, не надо!

- Не надо что? Ты думаешь я ее в окошко выкину? Совсем уже? Дай сюда Даришку!

Я уже и малышку стал называть так, как она называет. Блин.

- Зачем?

- Ты хочешь, чтобы она и дальше орала? Чтобы у нее температура подскочила? Давай, говорю!

Подхожу ближе, давая понять, что не намерен миндальничать.

Даша стоит вцепившись в мелкую, которая явно меня услышала и затихла, а теперь… тянет ко мне ручонки.

- Видишь? Даже она сообразительнее тебя!

Беру кроху, прижимаю к себе.

- Ну все, все, наоралась и хватит! Не надо уподобляться мамочке! Не надо быть нервной. Надо быть спокойной девочкой… - сам не соображаю, что говорю, но явно отвлекаю малышку. – она ела?

- Что?

- Не знаю, Смесь? Молоко грудное?

- Она не ест… у меня… нет молока.

- Почему?

- Пропало… давно…

- Почему пропало?

- Откуда я знаю? Ей был месяц, мне врач сказала, что она плохо набирает, надо давать прикорм, у меня молока было совсем мало.

- Странно. – смотрю на неё... хм, мало молока? А выглядит так… аппетитно…

Так, Черкасов! Не о том.

- Хорошо, смесь она ела?

- Да, только что выдула бутыль.

- Срыгнула?

Даша смотрит на меня как на марсианина…

- Да.

- Понял. Свободна. Дальше мы разберемся.

- В каком смысле? Максим, я…

- Я остаюсь тут с ней, ты идешь в мою комнату и ложишься спать.

- Нет. Я никуда не пойду.

- Пойдешь. Оставаться тут с тобой я не намерен. А Даришу туда взять – тут все ее вещи, подгузники, вода, не тащить мне с собой?

Смотрю на засыпающую кроху. Она выглядит как-то иначе. А, точно, на ней такой симпатичный костюмчик.

- Это Марьяна заказала?

- Что?

- Одежду?

Даша вспыхивает, быстро хватает сумку, вываливает на кресло вещи.

- Можешь посмотреть. Все новое и чистое. Никаких обносок, как вы выражаетесь, нет! Я люблю ее, понял? Я все для нее делаю! Если бы не эта авария и больница, то… ты бы вообще никогда о ней не узнал!

Смотрит, сверкая глазами. А я…

Я вдруг понимаю, что рад тому, что случилась авария. И больница. И вообще…

- Иди спать, Даша.

- Нет! – вскрикивает, и Дариша в моих руках опять начинает кукситься. – ой…

- Вот тебе и ой. Иди. Спокойной ночи.

Она уходит. А я думаю… зачем я ее выгнал? Могла бы остаться тут. Но… тогда бы я точно фиг заснул…

- Ну что, Дарина – подарина? Будем спать?

***

На удивление, дальше ночь проходит спокойно.

Я сначала укачиваю эту капризницу, хожу с ней по комнате. Потом сажусь в кресло – понимаю, что раньше это кресло стояло совсем в другом месте. Видимо, Ольга распорядилась сюда его поставить – и правильно. Оно большое, удобное, малышку кормить, сидеть с ней – самое то.

Думаю об этом, головой качаю – с каких пор, вообще, я начал размышлять, что хорошо, что плохо для этой девочки?