Мы с Ольгой, можно сказать, подружились тогда, полтора года назад. Мне она сразу понравилась – приятная, простая женщина, она отнеслась ко мне с теплотой. И я ответила ей тем же.

Я резко оборачиваюсь. Даже улыбку выдавить не могу, хотя я и рада видеть старую знакомую.

Но сейчас внутри меня поднялась такая буря, что не остаётся сил на приветливость.

Ольга бросает быстрый взгляд сперва на меня, потом на Максима и его невесту. Кажется, женщина понимает всё без слов, потому что в следующий момент она начинает щебетать.

- Марьяночка, вы мне поможете? Там из салона дизайна интерьеров звонили, спрашивали про цвет штор. Я помню, вы их сменить хотели… Поможете мне?

Лицо невесты Максима превращается в камень. Слепому видно, что ей совершенно не хочется оставлять нас троих наедине.

- Я чуть позже подойду, - откликается она, убийственно глядя на Ольгу.

- Но им нужен ответ прямо сейчас! Просили сразу перезвонить, – продолжает настаивать домработница, стараясь незаметно для окружающих, подмигнуть мне. – Вы же знаете, я совершенно не разбираюсь в соотношении цветов.

- Да уж, – хмыкает пластиковая блондинка. – очевидно не разбираетесь.

Домработница проглатывает ее реплику и настойчиво продолжает упрашивать Марьяну пойти с ней. Та сопротивляется.

- Иди, - наконец, вступает в беседу Максим.

Видимо, не только я замечаю, что его голос полон стали - Марьяна нехотя соглашается.

- Я ненадолго, милый! - говорит она, уходя за Ольгой.

Невеста клюет моего бывшего босса в щеку, а Максим лишь сдержанно кивает.

Внезапно Даришка на его руках начинает недовольно и характерно кряхтеть.

- Нужно сменить её подгузник, - неожиданно с видом знатока заявляет мужчина, чем вгоняет меня в ступор.

Этот миллионер собрался менять подгузник? Сам?

Максим, который казался брезгливым до одури?

Он направляется в спальню. Я семеню за ним.

Мне бы нужно потребовать отдать мне ребенка, но у меня от шока язык прилип к небу.

Максим расстилает на кровати одноразовую пелёнку и достаёт влажные салфетки.

- Давай я, - все же предлагаю ему.

- Сам справлюсь, - отмахивается Максим.

С удивлением смотрю, как проворно он управляется с Даришкой, которая теперь лежит на спине и с интересом наблюдает за нами, посасывая свой кулачок.

Подгузник и правда переполнен. Но моего бывшего любимого мужчину это кажется не напрягает?

Блин, я Арину не могла заставить поменять малышке памперс, а тут… мужчина! Да еще какой!

Ох… вспоминаю какой он. И почему дико зол на меня.

Может сейчас, пока он занят переодеванием малышки он будет менее черствым?

- Максим, - робко нарушаю молчание я. – Поверь, я тут не при чём! Я говорю и о том, что тебе принесли ребенка, и о шумихе в прессе. Я бы никогда не стала связываться с тобой, и уж тем более раздувать скандал с журналистами… Мы с Дариной жили без тебя эти полгода и дальше намеревались продолжать в том же духе! Мне ничего от тебя не надо…

- Зато мне теперь от тебя надо кое-что, - резко обрывает меня он, заканчивая одевать чистый подгузник на дочку.

- Что? – тихо спрашиваю я.

- Мне нужно получить от тебя публичное извинение.

Он серьезно? Нет, в принципе я готова…

- Мы сделаем тест ДНК, ты извинишься в прессе и тогда можешь уезжать.

Макс снова берёт на руки ребёнка, прижимает к груди и машинально гладит мою дочь по головке. Вернее, свою дочь…

- За что мне извиняться? – мой голос начинает дрожать. – Я ничего плохого не сделала!

- Хватит этого цирка, Дарья! – мужчина морщится будто от зубной боли. – Я уже понял, ты и деньги не брала и в прессу не заявляла, оно само, да?

Молчу, сцепив зубы. Боже… ну почему он такой непробиваемый?!