Странный гул усилился и я сумела разобрать отдельные звуки. Больше всего это было похоже на многоголосый ропот толпы. Единичные громкие выкрики, споры.

Куда меня тащат, черт земной их дери?!

Отвечать на мой мысленный вопль, конечно же, никто не спешил. Да это и не нужно было. В конце казалось бы бесконечного коридора со множеством боковых ответвлений поменьше, вдруг показалась огромные двери, украшенные непонятными серебристыми символами, отдаленно похожими на морозный узор на окне… или странные глаза того, спасшего меня с корабля ящериц, незнакомца.

Пока я к узорам присматривалась, сами двери с уже порядком поднадоевшим шипением отъехали в стороны и меня внесли в огромный зал по типу крытого амфитеатра.

Местный зал торжеств какой-то что-ли?

Что-то типа трибуны посреди круглой пустой площадки и стол перед ней. И почти полное отсутствие свободных мест. Аншлаг, однако. Большинство присутствующих выглядело как тот самы спаситель. Длинные светлые волосы всевозможных оттенков, серые мундиры. Возможно и глаза одинаковые, но видеть этого я не могла. Ещё присутствовали те самые "утопленники" в весьма немалом количестве. Преимущественно почему-то женского пола. Все, как одна, в нарядах, каких постыдились бы и работницы панели, и с выражениями вселенской скуки на лице. Ага, верю…

Зеленовато-коричневые лохматые гиганты, похожие на плод любви фэнтезийного орка и йети…

Какие-то низкорослые и краснокожие, похожие на обычных людей, мужички с голыми торсами и расписными лицами…

А ещё особняком от остальных сидела небольшая группа молодых красивых мужчин в ярких изумрудных одеждах. Все высокие и стройные, черноволосые и светлокожие. Абсолютно ничем, кроме очень яркой красоты, не отличающиеся внешне от людей. Если бы не одно но… У каждого из них, начиная с висков и спускаясь вниз к шее, словно живые пылали и перетекали из одного в другое язычки ярко-красного пламени, напоминая фантастические огненные крылья. И вся эта группа внимательно, с любопытством смотрела на меня. Они на меня, а я на их живые татуировки, которые словно гипнотизировали… успокаивали… убаюкивали…

Засмотревшись на это огненное чудо я пропустила момент, когда меня внесли на середину площадки и опустили на пол. А по факту - небрежно сбросили как мешок с картошкой.

Ладно, мы не особо гордые.

Собравшись с силами, начала осторожно приподниматься чтобы встать, но сверху послышалось разъяренное шипение и мне на плечи с двух сторон тут же легли две тяжёлые ладони, буквально пригвождая обратно к земле, вынуждая встать на колени, с которых я пыталась подняться.

Сопротивляться не стала, но голову подняла. Предпочитаю видеть с чем или с кем имею дело.

Сверху снова зашипели и кожу головы полоснуло болью, когда кто-то из моих конвоиров со всей силы вцепился мне в волосы и дёрнул вперёд, вынуждая склонить голову.

Сжала зубы почти до хруста, тяжело дыша и смотря перед собой на покрытый чертовым садистским узором пол.

Едва заметное движение со стороны трибуны и гомон в зале стихает как по мановению волшебной палочки. А потом…

Я не могла видеть говорившего, но к счастью для меня могла понимать его.

Или не к счастью…

Мужской голос монотонно, видимо зачитывая заранее приготовленную речь, вещал на том самом ломаном немецком о некоем объекте и нарушении им каких-то доктрин какого-то содружества. Нарушении самим фактом своего существования. А ещё о совершении объектом особо тяжкого преступления и нанесения тяжелого непоправимого вреда физиологическому и духовному благополучию уважаемой единицы содружества.

Вот как…

Я. Объект. Безымянный и бесправный объект. Обвиняемая без защитника. А та, что пыталась лишить меня жизни во сне - уважаемая единица какого-то там содружества. И это я нанесла вред ее благополучию. Про физиологическое понятно - лицо я ей хорошо подправила. Хотя там и до меня был тот ещё страх божий. А вот духовное… Это я видимо её очень сильно расстроила тем фактом, что не позволила себя по тихому придушить.