– Примени магию. Сделай бортик шире или хватайся за меня, – шагнул Дрэйк ко мне впритык. – Сколько их было, а?

– Один или сотня – есть разница? – решила я не строить из себя оскорбленную невинность. Все равно грязь, куда уж хуже? Потом задумаюсь, поплачу. Сейчас главное – выбраться из опасной ситуации и выставить мужчину за дверь. Но как? – Может, я каждый день предавалась утехам, до и после тебя, мистер. С двумя, тремя… Я развратная, правильно подметил.

– Сколько? – недовольно процедил он.

И ведь я голая. Совсем! А он уже мокрый, с твердостью, упирающейся между моих бедер, и властными руками, давящими на поясницу. Чтобы ближе, к нему. Еще.

– Пусть будет сто, – выдала я, вздернув подбородок.

– Какая опытная, – скользнул он взглядом по моему лицу и вдруг ущипнул за сосок так, что я вздрогнула. – Тогда тебя можно не обхаживать, сразу, жестко?

– Изнасиловать собрался, мистер Мальро?

– А если и так, наглая лгунья? – коснулся он носом моей щеки, накрыл мои губы.

Прошелся по ним, облизал, прикусил. Совсем не больно. Просто дразнил.

– Распутные девки не плачут после оргазма, а просят добавки, не знала? Ублажают своих мужчин.

– Ах вот в чем дело, – прошептала я, окончательно теряясь.

Он сдавливал мои ребра, поигрывал одним лишь пальцем с соском, уделял время губам. Целовал. Неторопливо, отрываясь, разглядывая меня, будто наслаждался самим процессом, смаковал.

Меня… ту самую грязь!

Сидеть было неудобно. Но я больше боялась пошевелиться, чем упасть. Застыла на самом краю, над пропастью, готовая сорваться. Лишь он меня держал.

– Значит, это все из-за неудовлетворенности, мистер Мальро? Но я тут при чем? Не собираешься ведь снова окунуться в…

– Хватит! – прорычал он и вдруг подхватил меня под ягодицы.

Я пискнула, рефлекторно обвила его ногами, чтобы случайно не упасть. Дрэйк пошел к стене, прижал к ней. А ведь следовало выбираться, уже сейчас, пора! Дальше будет поздно. Или уже поздно? И это не палка упиралась в мою промежность, да, там пока была ткань, но… Мужчина уже будто проникал в меня, через кожу, одежду. Давил.

– Держись магией.

– Что? – вдруг поняла я, что падаю, но он поддержал, криво усмехнулся.

– Призови магию, ты можешь, я видел.

– Но…

– Но не контролируешь до конца, – надавил он пальцем на мой подбородок и проник языком сразу в рот.

Глубоко, чуть ли не до самой глотки. Словно показывая, что собирается сделать со мной, едва штаны снимет. Будет действовать так же, безумно, остервенело. Скует железной хваткой рук, пригвоздит к стене.

Зачем я позволяла? Могла ведь четко дать понять, что он неприятен мне, сразу, как только вошел сюда. И не отвечать, сопротивляться. Чтобы не было этой недвусмысленной ситуации, когда от соития нас разделяла жалкая ткань. А ведь разденется, не станет сдерживаться. И что тогда я предприму?