Демид. Мужчина оказался настолько надежным, что когда он поблизости, чувствую себя за крепкой стеной. Но и было другое…

— Василиса, – отвлекает меня подошедший к нам с Демой Демид, пока намазываю себя кремом от загара. С Дёмой сидим рядом с бассейном на шезлонге, греясь на вечернем солнышке. Сегодня погода потрясающая в июньское время, море радует штилем.

— Да? – смотрю на него вопросительно, приходится задирать на него голову. Он одет в белую футболку и светлые шорты. Заглядевшись на его спортивную фигуру, замечаю, что он сложен очень даже симпатично. Сквозь ткань футболки прорисовываются накаченные мышцы торса. Поднимаю глаза на его лицо и вижу во взгляде Демида ухмылку. Осознав, что меня поймали за разглядыванием, мои щеки моментально вспыхивают.

— Вы сегодня не собираетесь на прогулку? А то парни хотят взять отдых.

— Нет, сегодня мы никуда не идем, – отвечаю в вежливой форме.

Между нами повисает неловкость, Демид молчит и я не решаюсь заговорить.

— Давайте помогу намазать спину, вижу, что не получается, – указывает подбородком на тюбик крема в моих руках.

Перевожу взгляд на крем, что держу в руках.

— Если не трудно, – протягиваю тюбик и поворачиваюсь к нему спиной. Поглядываю на сына, что сидит рядом и играется с игрушками.

Чувствую за спиной движения, звук выдавливания крема, затем следует прохладное прикосновение ладони к моей спине, даже неожиданно вздрагиваю и начинаю улыбаться над своей реакцией.

Ладонь Демида скользит по спине медленно и плавно. Я замираю, боясь пошевелиться и сделать лишний вдох. Его рука делает приятно, и я даже прикрываю глаза. Никто еще так мне не делал. Это так необычно и приятно.

Его ладонь скользит еще ниже, задевая веревочку от лифа купальника.

— Можно развязать, чтобы не мешалось? – его голос с хрипотцой звучит над ухом, я даже открываю глаза и начинаю чаще дышать. Почему-то этот момент мне кажется настолько интимный, что не знаю, как себя вести.

— Если мешает, то развяжи, – какая-то сила побуждает ответить ему так.

Чувствую, как его пальцы прикасаются к коже, отчего моментально высыпают мурашки. И это так позорно, выдавая себя с головой.

Завязки перестают держать лиф, и он предательски смещается, я резко придерживаю чашечки на груди, чтобы позорно не предстать перед ним обнаженной.

Демид похоже меняет темп, теперь он растирает крем еще медленнее, замедляясь, когда пальцы приближаются к груди. Мне бы прекратить это действие, но я не решаюсь, потому что самой нравится. От его рук откровенно балдею.

Черт! Еще этого не хватало.

Он спускается ниже к пояснице и я не выдерживаю, разворачиваюсь к нему, чтобы забрать крем:

— Спасибо, Демид, дальше я сама. – будто обжигаюсь, когда смотрю в его зеленые глаза, в которых плещется огонь и ночь в одном коктейле.

Взгляд Демида опускается ниже, замечая как расширяются его зрачки и дергается кадык. Я прослеживаю за ним и тоже опускаю на себя. Совершенно забыв о лифе, одна чашечка уже не прикрывает округлость, сместившись в сторону. Демид впивается в неприкрытую оголенную часть груди, где отчётливо видно розовый сосок.

Я в момент прикрываю себя рукой, отвернувшись от него.

— Демид! – с укором произношу.

— Простите, – виновато отвечает. — Хотел помочь.

Он встает. Оглядываюсь на него и чуть не падаю с шезлонга, когда на уровне моих глаз оказывается его пах с внушительной выпуклостью. Мои глаза расширяются до неприличного размера, резко отворачиваюсь от него. Щеки горят, становится трудно дышать от увиденного.

«Боже, какой стыд!», мысленно ругаю себя, что позволила до такого дойти.

— Простите еще раз, это все физиология. Вы девушка привлекательная и это нормально, что я реагирую на вас так.