Но девушка зашла сюда не просто так, она преградила нам путь к выходу, посмотрела на меня и спокойно сказала:

– Если пойдешь со мной тихо и спокойно, то никто не пострадает. Элигос уже обыскался тебя и ждал удобного случая, когда же ты появишься. Тебя хорошо спрятали, но твоя кровь, которую ты оставила, уходя, помогает нам следить за тобой. Было очень неосмотрительно появиться здесь, да и вообще где-либо.

Всё это время, пока она говорила, я пыталась унять своё сердце, которое колотилось, практически заглушая монолог приспешницы Элигоса.

– Я никуда с тобой не пойду, я здесь не одна! – твердым голосом парировала я.

– Так и я не одна!

И тут из кабинки вышла ещё одна женщина, азиатка.

– Как раз в этот момент наши собратья отвлекают ваших мужчин. Ты полностью в наших руках.

Я заметила, как Оксана притихла и старалась незаметно достать что-то из сумочки. Но если это заметила я, то и приспешницы, естественно, тоже.

Азиатка вытащила из кармана и направила на Оксану пистолет и процедила на корявом русском:

– Руки за голову или останешься без них.

Оксана не стала гневить женщину и выполнила её требование. А я судорожно пыталась сообразить, как выйти из этой ситуации, потому что, естественно, я не собиралась попадаться снова в руки Элигосу. Нужно как-то тянуть время, пока мужчины сообразят, что нам нужна помощь.

– Как вы собираетесь забрать меня отсюда незаметно от бессмертных?

– Я же говорю! Их отвлекают! И мы не пойдём прямо через них. Здесь предусмотрен черный вход. Представляешь? – Ехидно заметила приспешница. И направилась ко мне, при этом вытаскивая из-за пояса нож.

Ну нет! Не в этот раз! Я не собираюсь покорно идти на заклание, как в прошлый раз! И вооружившись тяжёлым фарфоровым дозатором для жидкого мыла, я со всего размаха залепила им в висок бандитке. Девушка пошатнулась, но осталась стоять, струя крови потекла по ее щеке. От неожиданности нож она выронила. Я воспользовалась моментом и тут же его подняла, при этом быстро выровнявшись. Оксана тем временем, используя замешательство азиатки, вытащила из сумки перцовый баллончик. И сделала глупость, за которую я потом винила себя.

Я, словно в замедленной киносъемке, наблюдала, как Оксана брызгает из баллончика азиатке в глаза. Как та спускает курок пистолета! Как пуля с громким звуком летит в сторону Оксаны! Как милая рыжеволосая девушка падает на пол! Как кровь сочится из её груди!

Я услышала истошный вопль. Это был мой голос. Уже второй человек пострадал из-за меня. Чувство вины накрыло меня с головой. Слезы застилали мне глаза, я с трудом разглядела, где лежит Оксана и, упав на колени, поползла к ней. Её глаза были закрыты. От волнения, не зная, что делать, я зажала руками её рану на груди и громко звала на помощь. Пытаясь закрыть мне рот, азиатка ударила меня по лицу с ноги. Я почувствовала, как у меня изо рта полилась соленая жидкость. Надеюсь, зубы она мне не выбила. Было так больно, что не понятно, сломала она мне что-то или нет.

И тут дверь слетела с петель. В уборную ворвались бессмертные. Керон, увидев Оксану, пошатнулся. И я заметила, как по его щеке катится одинокая мужская слеза. Амсет глянул на меня, и его лицо исказилось от гнева.

– Забирай Оксану и срочно неси её к Агне! Здесь мы сами разберемся,– прокричал Амсет.

Керон бережно взял на руки свою жену и со скоростью света исчез из поля зрения.

Значит, его способность – скорость, – подумала я.

Приспешницы Элигоса заметались по комнате, но выхода не было. Кеб быстрыми и точными движениями взял их за горло. Я повернулась к Амсету и увидела, как к нему со спины подкрадывается мужчина с огромным острым тесаком. Мне показалось, что мой вопль, который я издала от испуга за Амсета, слышали на другом конце Нью-Йорка. Мои глаза вылезли из орбит, когда я увидела, как бандит ударил Амсета тесаком прямо в плечо.