Сомнений у архиепископа совершенно не возникало – это подарок от хитрого лиса Гилфорда.

– Ваше преосвященство. Я не забыла бы, но наш бог мог бы меня вразумить и вложить в мои уста истину, и помог без промедления сделать свой правильный выбор.

– Дитя мое, мы все чада Господа!

– Ваше преосвященство, уверена, если Христос вернётся на землю, он встретится с вами первым…

Королева Изабелла единственная незаметно улыбнулась дерзким речам леди Ровены.

Некоторые замерли.

Архиепископ сначала взглянул на короля, потом на сэра Гилфорда, вслух он не произнёс, но с возмущением подумал, что девчонке палец в рот не клади…

Ей срочно нужна крепкая и твёрдая мужская рука, чтобы усмирить непокорный дерзкий нрав, о котором он наслышан и укоренившийся в этих Алансонских женщинах.

Будь его воля он даже назвал бы их еретичками.

Генрих II Плантагенет, ныне покойный, даровал этому семейству позволение наследования также и по женской линии перворождения.

Вот оттуда вся эта непокорность!

Везде и во всём непокорность.

Он мельком покосился на королевскую чету.

Архиепископ едва скрывал своё недовольство поведением и Английского короля Иоанна Безземельного, уже как два года тому назад похитившего молодую Изабеллу Ангулемскую, вызвав этим недовольство короля Франции Филиппа II Августа.

И, по всей видимости, Гилфорды во всём берут пример со своего короля.

Архиепископ Кентерберийский со дня на день ждал тайных известий из Нормандии о вторжении войска Филиппа, поэтому сейчас старался вести себя более сдержанно, чтобы не сказать лишнего.

Не проговориться. Но был уверен, самолюбие его в ближайшее время будет удовлетворено.

Главное терпение. Как велел всем Господь!

– О, милая леди Ровена, – вмешался король, заметивший, каким задумчивым стал архиепископ, – и лишили бы нас удовольствия посмотреть на состязание между моими лучшими воинами.

Иоанн едва терпел этого зануду и интригана архиепископа Кентерберийского, впрочем, это было взаимно.

– Монсир, но они могли бы продемонстрировать своё мастерство, удальство и без повода.

– Не скажите, леди Ровена! Абсолютно не согласен в этом вопросе с вами милое дитя.

– Монсир, – обратилась Ровена к королю на французский манер, – в чём я неправа?

– Они сражались бы, как сонные мухи, а так им есть за что драться! Они дерутся за право быть названым вашим женихом.

– Монсир, разве вы не знаете, что я невеста сэра Гилфорда?

Иоанн удивлённо приподнял брови.

Вот об этом его никто не предупредил, с этим ему предстояло ещё разобраться.

Что это за фортель, но вслух произнёс:

– Мне всё прекрасно известно, леди Ровена, и в данном случае сэр Питер будет представлять интересы своего отца.

Он посмотрел пристально на сэра Гилфорда и тихо произнёс, чтобы слышно было только им двоим:

– Сэр Гилфорд, думаю, нам надо объясниться. И лучше вам представить веские причины.

– Да, Ваше величество, безусловно.

– Я настаиваю на отмене этого поединка, – не унималась Ровена.

Девушка прекрасно понимала, что нельзя спорить с королём, но попытаться-то она могла.

– Но это уже невозможно. Я уже его назначил. Леди Ровена, многие девушки сочли бы за великую честь, если бы за их руку бились два таких воина, но не вы, как полагаю. Прекрасно это вижу по вашим не менее прекрасным глазам.

– Да, Ваше величество, так и есть. Конечно, против, – ничуть не смутившись, ответила прямолинейно Ровена.

Сэр Гилфорд после ужина и после беседы с Питером сразу же объяснился с королём и разъяснил ему ситуацию, боясь разоблачения Ровеной.

Он объяснил, что является женихом только для отвода глаз, чтобы потуже затянуть петлю брачных уз на шее Питера.