Сев в машину, девчонки позвонили Аське и рассказали всё, что удалось узнать.

– Прямо скажем, не густо. Толку-то от вашей поездки, – подвела итог подруга.

– А сама-то узнала чего? – обиделись девчонки.

– Ага, адвоката нашла тебе. Сейчас скину координаты. Скажешь, что от меня. Он в курсе. А еще знакомкой в МФЦ позвонила. Она пробила по базе и то же самое мне сказала, что до того, как стать Асадчей она состояла в браке с Ковалевым Романом Викторовичем, который умер в 1990 году. А вот кем она была до первого брака науке неизвестно, так как все более ранние данные хранятся в архивах в бумажном виде. Но фиг нас кто туда пустит.

– М-да, дело ясное, что дело тёмное, – вздохнула Алёнка.

– Да ладно, не вешай нос. Ты же на похороны пойдешь?– спросила Аська.

– Пойду, но я лишь на кладбище и домой.

– А вот это ты зря. Иди на поминки и пообщайся там с народом. Может, кто чего вспомнит или проболтается. Да и с Семёном неплохо было бы поговорить. Ты ему не звонила?

– Звонила пару раз, нарвалась на секретаря, просила передать, чтобы перезвонил, но… тишина. Но Валентина Кузьминична сказала, что она его уже предупредила, так что одной проблемой меньше. И знаешь, вот так всегда, все нормальные люди на поминки ходят усопшему дань уважения отдать, а у меня вечно всё через одно место.

– Всё, хорош хандрить. Всем пока, у меня тут совещание, вообще-то, а я с вами болтаю, – с этим словами Аська отключилась.

Маринка довезла Алёнку до школы, где они забрали двойняшек и все дружно порулили в сторону Алёнкиного дома.

– Марин, может, зайдешь, я тебя хоть обедом накормлю, – предложила Алёнка, – да переписку вместе почитаем, я никак не могу себя заставить покопаться в ней, сразу реветь хочется.

– Нет, ты меня извини, но я и так полдня где-то шатаюсь, дома своя банда сидит, на маму брошенная, а у младшего опять сопли с кашлем, не мать, а кукушка, честное слово. Так что давай сама.

Алёнка с детьми вошли в квартиру, где их встретил недовольный зверинец. Плюха ходила и злобно мяукала, хозяйка опять забыла положить ей ее любимый корм с утра, а Тимоха восторженно лаял и кидался в ноги. Раньше он практически никогда не оставался один, и новое положение дел его, мягко сказать, не устраивало.

– Ну что ты, мой маленький, не погуляли с тобой с утра, да? Сейчас я тебе вкусняшку дам, и горшок поменяю, – начала сюсюкать со шпицем Маруська.

– Мам, вот скажи мне, какой толк от такой собаки? – глубокомысленно изрек Данька, – охранник из нее никакой, защитник тоже так себе, только воздух сотрясает.

– Дань, не обязательно от всех толк должен быть, мы же можем кого-то любить не за то, что он пользу приносит, а просто так. Ты посмотри, как он нас любит, как в нас нуждается.

– Нет, мам, все должны пользу приносить. Вот у меня будет овчарка, когда-нибудь обязательно, она будет дом охранять и нас всех защищать. А эта козявка не смогла хозяйку защитить, – грустно подвел итог своим рассуждениям сын.

Алёнка не успела ничего возразить, как из коридора донесся удивленный вскрик Маруськи.

– Ой, мама, что это?

Алёнка подбежала к дочери и увидела в собачьем лотке среди наполнителя пропавший мундштук соседки.

– Марусенька, это откуда? – пролепетала Алёнка.

– Да я стала наполнитель Тимохе менять, он из пакета и выпал. Мам, это же… бабушки Веры… да? Как он сюда попал?

– Не знаю, Машка, ой не знаю.

Вечером, когда дети уже спали, Алёнка решила всё рассказать мужу.

– Странные вещи у нас творятся, – глубокомысленно изрек Василий, – надо, наверное, это в полицию отнести.

– Спиркину? Да ни за что, он же тут же меня в кутузку и посадит.