А там по сугробам к подруге.

Да и не хочется мужчин голодными оставлять. Что-то успею за полчаса в духовку отправить, а они уже вытащат.

Натан кивает. Всё так же строго смотрит на меня, хоть голос немного потеплел. А я выдерживаю этот взгляд, даже голову вскидываю.

Что?

Могу с кем хочу обниматься.

Тем более, Даяна никак я не обманывала.

– Договорились, – Натан кивком головы указывает на выход. – Обсудим, что по блюдам хотим.

– Предупреждаю, я готовлю так себе, – смущённо тру шею. – Какие-то совсем вычурные блюда не смогу.

– Обсудим, малая, не дёргайся. Всё самое сложное на тебя не скинем.

Когда мы оказываемся в коридоре, Натан обхватывает моё запястье. Тормозит, заставляя остаться рядом с ним.

– Твоя подружка звонила, – огорошивает меня.

– Когда? Только что?

– Минут десять назад. Поэтому, если ты хочешь с ней связаться…

– Ты опять сделку предлагаешь? С теми же условиями?

– Именно. Но пятнадцать минут вседозволенности. Раз ты жульничала.

– О. Ну, звучит справедливо. Наверное… Наверное, я откажусь. Интереса больше нет.

Мило улыбаюсь Натану, а после сбегаю от него. Оставляю обескураженного мужчину позади.

Не нужны мне больше сделки с ним. С Дариной я уже переговорила. И у меня есть Даян, который просто так помогает. Так что пусть мужчина сам с собой десять минут приводит.

Я практически забегаю на кухню. Боюсь, что за такую дерзость мне ещё влетит. Поэтому останавливаюсь рядышком с Даяном.

Адекват – это мой типаж.

И лучше быть к нему поближе.

Амир уже тоже тут. Оглядывает содержимое холодильника, что-то прикидывает.

– Все в сборе? – Амир кивает сам себе. – Отлично. Быстро давайте решать, а то ничего не успеем приготовить.

– Хорошо, – я забираю со стола свой блокнот, открываю на пустой страничке. – Что? Запишу всё сразу.

– Молодец. Итак. Что кто хочет?

Вначале мужчины скромно озвучивают свои желания. А после накидывают всё активнее. Часть отсекает сам Амир, так как продуктов на эти блюда нет.

Часть отказываюсь готовить я. Потому что не умею. Или долго и сложно. А я не хочу до утра на кухне торчать.

В итоге сходимся на адекватном меню. Меня вполне устраивает. Как мужчин – не знаю. Но раз я готовлю, то мне и решать.

Так им и заявляю, вызывая лишь смешки.

– Конечно, лапушка, – Амир серьёзно кивает, но вижу, что едва не смеётся. – Ты тут главная. А нам переговорить нужно.

Волковы уходят из кухни. Я растерянно смотрю на них, на список, снова на спины мужчин.

Они меня вот так тут бросят? Саму? Даже не помогут?

Становится неприятно. Настроение пол пробивает, несётся вниз. Я отворачиваюсь. Внутри обида клокочет.

Мужланы эгоистичные! Я на кухне буду, а они – отдыхать?

Вот такие реалии жизни.

Сами лапают, а потом быстро сбегают, когда нужно помочь.

Хлопаю дверцей холодильника, выставив все продукты на кухонный островок. Изучаю шкафчики, в поисках инвентаря.

Тоже намеренно громко хлопаю.

– Чего уже бушуешь? – рядом вырастает Амир, забирает у меня тяжёлые сковородки. – Кто обидел?

– Никто, – шепчу, украдкой поглядывая на мужчину. – У тебя разве нет важных разговоров с братьями?

– Так переговорили уже. Отправил их подальше. Сейчас моё время наедине с тобой. И я планирую воспользоваться им в полной мере.

Время?

Время Амира?

У них уже график какой-то есть?!

Я обалдело слежу за мужчиной. Старший Волков достаёт оставшиеся продукты с холодильника, раскладывает их.

Он готовить будет? Прям правда – готовить?

Минуту назад я злилась, что мне никто не помогает. А теперь сама же смущаюсь и не хочу компании. Опять же приставать начнёт.

– Лапушка, – зовёт меня Амир. – Будешь только наблюдать? Я не против. Но сядь хоть. А то устанешь.