– Куда.

Рявкает Натан, назад притягивает. Набрасывается на мои губы изголодавшимся зверем. Ладонь на шею сзади укладывает, не позволяя отстраниться.

Я и не могу.

Эта ледышка в буран превращается. И я, подобно замерзающей, начинаю гореть. Жарко становится от того, как мужчина целует.

Сильно. Дико. Любой контроль теряет.

Амир по-другому целовал. Казалось тогда, что очень страстно и напористо. Но не так! Он мне возможность отвечать оставлял.

Этот Волков только берёт. Даже когда гладит мою шею, когда жаром делится – всё равно берёт. Всё, что хочет. Не позволяет и мысли о сопротивлении.

Неправильно. Целуясь с одним мужчиной, другого вспоминать. Сравнивать. Это похабно, грязно.

Но кровь сильнее бурлит. Потоком стекает вниз, заставляя меня сжать бёдра. Остроты добавляют такие мысли.

Я охаю от неожиданности. Натан этим пользуется. Толкается языком в меня. Неистово, быстро. Не целует, а словно сексом занимается.

Ремешок часов на его запястье царапает шею. Мурашки запускает. Мужчина гладит большим пальцем кожу за ушком. Разрывает от контраста ощущений.

Мне надо оттолкнуть. Отстраниться. Хотя бы промычать протестующе, потому что далеко всё заходит.

Но единственный звук – сиплый приглушённый стон. Мой! Со свистом выходит, когда воздух заканчивается. Не могу вдохнуть. Только запахом Натана пропитываюсь.

Таким неуловимым. Приятным. Стягивает нарастающим удовольствием. Ноги подрагивают. И если бы мужчина не держал, то точно бы лужицей на полу растеклась.

Отстраняется. А у меня губы пульсировать продолжают. На них словно отпечаток Волкова остался.

– И что это было? – Натан проводит пальцем по моим губам, стирает собственную слюну. – В честь чего подарок?

– Просто? – неубедительно вру. – Захотелось. Ох!

Я вскрикиваю, когда Натан меня толкает. Собой. Массой оттесняет в нужном направлении, напирая. Спиной бьюсь о книжный шкаф.

В голове лёгкая дымка. Ещё не развеялась после поцелуя, а уже что-то другое происходит. Не успеваю перестроиться.

Ладонь Натана снова оказывается на моей шее. Но теперь по-другому держит. Не ласкает. Сжимает. Так сильно, что я пошевелиться не могу.

– Натан, – я царапаю его запястье, испуганно трясусь. – Пусти меня.

– Я же, блядь, телефон засёк, – огорошивает, нависая. Угольные глаза меня прожигают. – Увидел, когда ты мне в губы стонала, напрашиваясь на большее.

– Отпусти! Мне больно. Пожалуйста. Больно. Я задохнусь сейчас. Ты меня задушишь!

– Вдох сделай, малая. Успокойся. Почувствуй. Нихера не больно. И дышать ты можешь.

Я мотаю головой, сильнее впиваюсь ногтями в ладонь мужчины. Он никак не реагирует. Взглядом сверлит.

Я делаю несколько судорожных вдохов, будто сейчас умру от нехватки кислорода. Потом понимаю. Могу дышать, получается.

Без какой-либо преграды. Пальцы мужчины обхватывают мою шею, даже сдавливают. Достаточно сильно, чтобы я почувствовала.

Но мне не больно. Просто ощущаю жар кожи, давление мышцы.

– Я на идиота похож? – зло выплёвывает вопрос. – Или на кого-то из твоих пацанов похож? С которыми можно поцелуями расплачиваться за всё. Или как ты ещё их задабриваешь?

– Я так не делаю… Я же сказала, что собой не торгую.

– Уже начала. Сначала поцелуем, чтобы свой косяк прикрыть. А потом что?

– А в чём разница? Ты сам мне сделку предложил. Разве не то же самое?

– Именно. Это сделка была, малая. Обоюдная. А когда меня как лоха пытаются развести… Этого я поощрять не планирую.

Натан напряжён. Вижу, как вздуваются мускулы под кожей. И я тоже взвинчена. Внутри атомная бомба из эмоций. Взрывается. Ядовитым газом окутывает.

Глупости творю.

Я бью наотмашь по лицу Натана. Вздрагиваю от громкого звука пощёчины. Не ждала, что мужчина действительно пропустит удар.