Свернула на небольшую дорогу. Если на трассе ещё можно было ехать, то здесь снега оказалось ещё больше.

Сугробы нервировали меня. В тот страшный день, который мне постоянно снится, тоже шёл снег. Это было ещё до предательства Саши и Оксаны.

У меня всегда была проблема сохранить отношения, ведь папа военный, мы часто переезжали, поэтому я берегла тех немногих людей, с которыми дружила. Единственную девчонку я могла назвать своей лучшей подругой — Маришку. Мы постоянно трещали по телефону, она знала меня лучше, чем я сама.

И в тот дурацкий день, когда она умерла, тоже шёл снег. Я считала, что моя жизнь разрушена. Она и была разрушена.

Но Саша и Оксана оказались рядом со мной в Академии, поддержали меня, вернули к жизни! Медленно мало помалу я вернулась к счастливым будням. Думала, что мне повезло, что я встретила их на своём пути! Целый год мне казалось, что я счастлива. А потом они сбросили мне на голову атомную бомбу своего оранжерейного безумия.

Может, Саша меня никогда и не любил? Позвал меня замуж из жалости? А я? Я же его любила… Или просто пыталась закрыть пустоту в душе хоть чем-нибудь?

Согласилась выйти за него замуж! Собиралась посвятить всю себя нашей семье!.. А они нанесли такой удар в моё и так уже разбитое сердце... Будто жизнь решила меня добить.

Я потрясла головой из стороны в сторону, сгоняя апатию. Сделала музыку ещё чуть погромче, чтобы не было слишком волнительно. Подпевала, постукивая по рулю пальцами, когда увидела впереди припаркованный на обочине автомобиль с мигающей аварийкой.

Я сделала музыку тише и остановилась, чтобы спросить, нужна ли водителю и пассажирам какая-нибудь помощь. Открыла окно.

— Ну привет, красотка, — сказал мужчина, который час назад меня поцеловал.

Я тут же стала закрывать стекло и хотела было двинуться дальше, но он ловко сунул руку в ещё открытую щель и клацнул замком пассажирской двери.

— Что вы делаете? — завопила я, когда он уселся на мои кроссовки, сумку и банку кофе, которой я в него швырнула, и бросил свой большой баул на пассажирское сиденье.

Он стал деловито раскладывать мои вещи по машине, потом удобно устроился, открыл кофе.

— Будешь?

Я проигнорировала его вопрос.

— Выходите, — сказала, уставившись в руль.

— Мне кажется, нам по пути.

— Вам кажется. Может, вы пьяны? — спросила я, заглядывая в его лицо.

— Нет, — усмехнулся он. — К сожалению, нет. Ладно, леди, — сказал мужчина как будто готов был сделать мне поблажку. — У меня сломалась машина. Буду признателен, если довезёте меня до дома моих друзей. Я хорошо заплачу.

— Я не собираюсь вам помогать, — ответила, всё ещё не трогаясь с места.

Он без разрешения схватил мой телефон, оторвав его от печки вместе с держателем.

— Отдайте! — закричала я, пытаясь отобрать у него мобильник, но этот жук так извернулся, что я не смогла дотянуться до своей собственности.

— Тише, тише, какая же ты шебутная, — пробухтел он, набирая на моём телефоне свой номер.

Он отдал мне мобильник, как только пошли гудки.

— Это мой номер, видишь, ничего плохого я делать не собираюсь. Не прямо сейчас.

“Не прямо сейчас”. А когда? Наглец.

Я вцепилась в свой телефон и в руль одновременно, будто бы этот псих мог и руль отцепить от машины.

— Я — Ваня, но все называют меня Бураном. Ты тоже можешь.

— А не свалить ли тебе, Ваня, из моей машины? — спросила я, не зная, что предпринять.

Он тем временем тыкал что-то у себя в мобильнике. Мой телефон звякнул. Пополнение карты на тридцать тысяч рублей.

Я нахмурилась ещё больше и уставилась в экран.

— Что за?..

— Это оплата услуг извозчика.

— Извозчика?

— Да, побудьте моим таксистом в эту прекрасную Новогоднюю ночь.