Дик толкнул дверь от себя и бодро прошёл внутрь. За его спиной маячила притихшая Энн. Но старушка даже не оторвала глаз от своего занятия. Мальчику пришлось подойти вплотную к хозяйке, чтобы его наконец заметили. От страха она подскочила, опрокинув стул.

– Простите Бога ради, – смущённо проговорил Дик, ведь он не хотел никого пугать. – Мы стучали, но вы нас не услышали.

Старая женщина схватилась за сердце.

– Господи, как вы меня напугали, – сказала она наконец. – Откуда вы взялись посреди ночи?

Дик поднял стул и поставил его на место, чтобы женщина могла присесть и перевести дух.

– Мы шли на ферму Синие Пруды, – сказал Дик. – Это ведь она? Хотели попроситься на ночлег – с нами двое наших друзей.

Женщина молча показала на свои уши и закачала головой:

– Я совсем глухая, ничего не слышу, что ты говоришь, мальчик. Вы, наверное, заблудились?

Дик кивнул.

– Только я не могу вас тут оставить. Мой сын никого не пускает в дом. И вам лучше уйти, пока он не вернулся, у него очень вспыльчивый нрав.

Дик отрицательно затряс головой, указал на окно, за которым было темно и шёл дождь. Потом он подвёл к старушке Энн, показывая на её мокрые башмаки. Смотрите, мол, какая она мокрая и продрогшая.

– Я понимаю, вы заблудились, промокли и очень устали, – сказала старушка. – И просите, чтобы я вас не прогоняла. Но дело не во мне, а в моём сыне. Он не допустит тут посторонних.

Тогда Дик указал сначала на Энн, а потом на кровать в глубине комнаты. После этого постучал себя по груди и показал рукой на дверь.

Женщина понимающе кивнула:

– Вы уйдёте, но просите, чтобы ваша сестра осталась?

Дик утвердительно кивнул. Энн должна переночевать в доме, а он заберётся в какой-нибудь сарай или на сеновал и там переждёт ночь.

– Нельзя, чтобы мой сын увидел хоть кого-то из вас, – сказала старушка и потянула Энн к шкафу. Но, когда она открыла его, оказалось, что это не шкаф: через дверь можно было увидеть крошечную крутую деревянную лестницу, ведущую на чердак.

– Поднимайся туда, – велела женщина Энн. – И не выходи утром оттуда до тех пор, пока я не позову. Если сын прознает про тебя, мне несдобровать.

– Да, Энн, иди, – сказал Дик, несколько взволнованный происходящим. – Не знаю, что там, но, если тебе станет страшно, сразу же возвращайся обратно. Но, если всё в порядке, подойди к слуховому окошку и дай мне знать.

– Ладно, – произнесла Энн дрожащим голоском и стала подниматься по лесенке.

В тесной чердачной комнате на полу был брошен матрас, вполне себе чистый, а рядом стоял стул, на котором лежало свёрнутое одеяло. На грубо сколоченной и прибитой к стене полке виднелся кувшин с водой. И больше ничего.

Заметив сбоку слуховое окно, Энн подошла к нему и позвала:

– Дик, ты тут?

– Да, я буду поблизости, я найду где приткнуться. Если что – сразу же зови меня!

– Хорошо, – ответила Энн. – Не беспокойся. Тут есть матрас, одеяло… Дик, а как же Джордж и Джулиан? Ты их дождёшься? Мне кажется, они с радостью устроятся на ночлег вместе с тобой. Ведь хозяйка больше никого не пустит, это точно.

– Я обязательно их дождусь, и мы что-нибудь придумаем. Ты там поешь – не забудь про пакет в рюкзаке. И тебе нужно хоть немного просушить обувь. Постарайся устроиться поудобнее. Тут рядом сарай, так что за меня не волнуйся. Если что, позовёшь.

Энн закрыла окошко. Разом навалилась усталость. А ещё хотелось пить и есть. Она умяла все сэндвичи и остатки фруктового пирога и запила всё водой из кувшина. Потом легла на матрас и укрылась одеялом. Энн долго прислушивалась, не вернулись ли Джордж, Джулиан и Тимми, но усталость взяла верх, и она уснула.